Алиса внимательно слушала, пытаясь ничего не упустить. Картина стала проясняться и уже не казалась такой нелогичной. Вот это история! – подумала девушка.
Когда же Шляпник перешёл непосредственно к Алисе, она почувствовала такое волнение, что даже дыхание стало тяжёлым и отрывистым. Неужели ей уготована такая великая участь? Трепет от осмысления этого факта охватил всё тело, но даже не от этого сердце стало биться невыносимо быстро.
"Я тоже в Сторибруке, как и все. Просто сейчас я тебе снюсь" - эти слова Шляпника эхом пронеслись у Алисы в голове.
Он стоял возле неё нестерпимо близко, такой чарующий, удивительный. Лиддердейл тонула в бездне его жгучего взгляда, всё ушло на второй план, сердце кричало, изнывало, требуя какого-то шага, а разум молил: "только бы не проснуться, только не сейчас".
Алиса подумала, что вот-вот не выдержит обуреваемых душу эмоций и потеряет сознание. Она впилась пальцами в край столешницы, не решаясь пошевелиться, в надежде продлить эти прекрасные мгновения. Но могла ли она ожидать другого поворота? Едва ли, но это было чудо, самое настоящее.
Всё растворилось внезапно: комната, стол, светящиеся грибы, надколотые чашки и запах печенья. Для Лиддердейл осталась лишь одна реальность – Джефферсон, его импульсивные жаркие объятия, сладкий вкус его губ. Вот уж от чего действительно можно было сойти с ума. Разве после такого можно не поверить в чудеса? Прикрыв веки, Алиса наслаждалась поцелуем,  испытывая ни с чем не сравнимый восторг, её руки ласково обвили стан Шляпника, а по телу пробежали приятные мурашки.
- Тогда ты – мой самый сладкий сон… - словно в бреду прошептала Алиса и снова прильнула к губам Джефферсона. Формальности приличий ушли как-то сами собой, подчёркивая близость.

Лиддердейл боялась, что, как только коснётся  вожделенных губ Шляпника, всё исчезнет, словно мираж, но этого не произошло, к величайшему счастью девушки.  Алисе показалось, что сама она растворяется, растворяется в нежности, перерастающей во взбунтовавшуюся страсть. Никогда раньше с ней не было ничего подобного, ни один мужчина не касался её так пылко, чувственно, поддаваясь влечению души и тела. 
Она таяла в его объятиях, не желая и не имея ни малейшей возможности противиться дурманящей усладе. Пусть это всего лишь её сон, пускай, тем лучше. Никто не сумеет упрекнуть её, никто не устыдит в проявленной слабости. Алиса смиренно доверила себя мужчине, забыв обо всём.
Вот уже несколько дней она лелеяла мечты хотя бы мельком увидеть его, удостоиться его улыбки, а сейчас…Счастье, призрачное и недолговечное, само шло к ней в руки. Быть может, она больше никогда не сумеет даже робко коснуться его руки там, в Сторибруке. Сегодня судьба свела своих героев, но, кто знает, не разведёт ли она их завтра? Думать об этом было невыносимо, но и зачем? Боль будет потом, когда она откроет глаза в одной из комнат шикарного особняка, а в эти мгновения он, её возлюбленный, здесь, близко, такой же настоящий. Который день она засыпала с мыслями о нём, тосковала. И путь ненадолго, не в реальной жизни, а всего лишь в грёзах, но он будет её.
-Джефферсон….мой дорогой Джефферсон…. – еле слышно прошептала девушка даже без намёка на протест, когда Шляпник крепко прижал её к себе, и истомно вздохнула.
За спиной послышался шорох и грохот, спустя мгновение, мужчина расположил гостью на столе, не разрывая пламенных поцелуев. Лиддердейл чувствовала, как бешено бьётся пульс во всём теле,  казалось, такое неестественное сердцебиение вот-вот разорвёт её грудь, но это только добавляло огня, в котором девушка не боялась сгореть дотла.

Наслаждение вырывалось наружу с каждым вздохом. Алиса чувствовала себя желанной и….
Нет, вряд ли он мог полюбить её. Вот так вдруг, почти не зная. Глупость какая. Но ведь это сон, сказка, а в сказках так всегда бывает. Лиддердейл хотелось в это верить, по крайней мере, пока это возможно.
Приятный жар охватил всё тело, вызывая трепет и что-то ещё, не ведомое Алисе до сих пор. Её руки нежно, интуитивно ласкали его, а губы неустанно дарили сладость поцелуев.  Но эта идиллия была слишком прекрасной, чтобы длиться вечность, хотя и не должна была заканчиваться вот так скоро.
Лиддердейл вздрогнула от звука глухого удара, внезапно вырвавшего её и Джефферсона из чудесной неги. Мужчина что-то пробормотал и отстранился, следом вскочила и Алиса, глядя на Шляпника без досады, а лишь с беспокойством.
- Всё в порядке? – тревожно поинтересовалась девушка.
Но вскоре  мужчина вернулся к ней, демонстрируя последствия запальчивой неосторожности. Алиса приняла салфетку и бережно взяла в ладонь пораненную дрожавшую руку Шляпника, из которой сочилась кровь. Лиддердейл почувствовала себя виноватой, она заботливо поднесла ладонь Джефферсона к лицу, будто желая рассмотреть рану, а сама нежно коснулась губами кожи возле пореза.  Впрочем, затянуться ране это бы явно не помогло, а потому Лиддердейл принялась использовать тряпичную салфетку.
Когда рука Шляпника была перемотана, Алиса замялась. Она не знала, что ей теперь следует говорить,  она даже не решалась поднять взгляд на Джефферсона, боясь  увидеть в его глазах пустоту, равнодушие. Вдруг он жалеет о том, что произошло? Странный страх, но вдруг это было лишь сиюминутным порывом с его стороны? Порыв, который схлынул так же внезапно, как и накатил.

Когда Джефферсон уселся рядом и невозмутимо продолжил беседу, у Алисы от сердца отлегло. Сделав над собой усилие, она всё же осмелилась поднять взгляд на собеседника, сопровождающийся робкой улыбкой.
Алиса внимательно выслушала невероятно запутанную фразу и даже подумала, что, несмотря на простой набор слов, в смысл вникнуть не так уж просто.
- Это выходит, всё не то, чем кажется на самом деле, но и тем, чем, по идее, должно быть, тоже не является? – задумчиво пробормотала девушка, искренне желая разобраться.
- Я всегда ищу истину! – заявила Лиддердейл. Уж чего-чего, а в отсутствии тяги к правдолюбию её уж точно не упрекнёшь. Причём, в отличие от большинства, она не боялась строить даже самые неожиданные и нелепые догадки, которые со стороны больше походят на ахинею, но, тем не менее, являются порождением целой логической цепочки. Другое дело, что логика у девушки была сама по себе странная, и, вроде бы, ничего особенного, но её заносило, порой, в такие дебри, о которых никто бы и не додумался помыслить.
Тем временем, мужчина протянул гостье шляпу, предварительно сунув в неё какую-то склянку. Алиса с любопытством приняла головной убор и нетерпеливо достала изящный флакончик с какой-то бумажной карточкой, прикреплённой к горлышку. Лиддердейл догадалась о надписи ещё до того, как глаза уловили очертания букв. Это вызвало у девушки лёгкое ликование. Ей всегда было интересно, какого это:  уменьшаться или увеличиваться.
Поспешно выдернув хрустальную пробку тонкой работы, Алиса попыталась заглянуть внутрь склянки одним глазком, потом понюхала содержимое, которое, впрочем, как выяснилось, обладало приятным ароматом то ли ягод, то ли фруктов.
Держа перед собой флакон, Алиса взглянула на Шляпника, как бы пытаясь мысленно получить от него подтверждение того, что ей стоит выпить жидкость из склянки. Джефферсон кивнул, и девушка решительно сделала несколько глотков, замерев в ожидании чудодейственного эффекта.

Алиса не успела прикрыть веки в ожидании чуда, как ощутила внезапное, но от этого не менее сладостное и желанное прикосновение  губ Шляпника. Он целовал её так горячо и упоенно, что, когда у девушки закружилась голова и появилась внезапная слабость, Лиддердейл сочла это за переизбыток чувств. Ласково обвив его шею руками, Алиса вкушала наслаждение, отвечая на поцелуи то с трепетной нежностью, то с жаркой страстью. Счастье, эмоции  и удовольствие настолько переполняли девушку, что она сама не заметила, как тело её обмякло в объятиях Джефферсона, а сама она плавно перешла в царство снов.

Сделав глубокий вздох, девушка повернулась на бок, плотнее укутавшись в мягкое тёплое одеяло. По привычке, она хотела, не открывая глаз, ещё понежится в тёплой постели, и даже принялась за сие занятие.
- Шляпник…- тихо прошептала Алиса, расплывшись в блаженной улыбке, находясь под глубоким впечатлением от безумного чаепития. Ещё несколько мгновений она медлила, но всё же решилась открыть глаза….
Вопреки самым отчаянным надеждам, Страна Чудес куда-то исчезла, как и забавное облачение самой Алисы. Оглядевшись, Лиддердейл поняла, что находится в спальне, судя по богатой отделке и мебели, расположенной в особняке мистера Джефферсона. Она совершенно не задумывалась о том, что проспала не известно сколько в доме у едва знакомого мужчины, её терзало совсем другое.
Всё закончилось, красиво и счастливо, как в сказках, но закончилось. И от этого становилось невыносимо. Душу разрывало изнутри, боль, пронзившая так стремительно в самое сердце, была нестерпимой. Алиса обессиленно опустилась обратно в постель и, не сумев сдержаться, разрыдалась, уткнувшись в подушку, чтобы заглушить горькие всхлипывания.  После увиденного во сне, реальный мир показался девушке страшной темницей, мерзкой и мрачной. Не говоря уже о любовных муках, принявшихся истязать Алису с новой недюжей силой. Там, во сне, Джефферсон был её…его пылкий взгляд, нежные прикосновения, поцелуи…она никогда не сможет это забыть. Но теперь это лишь несбыточная мечта.
Лиддердейл не знала, сколько продолжалась эта агония. Наволочка уже успела изрядно пропитаться слезами девушки и даже немного испачкалась в разводах от туши. Но так не могло больше продолжаться, вот-вот мог появится хозяин, и что тогда? Алиса небрежно вытерла опухшие красные глаза и попыталась сделать несколько вдохов. Когда гостья поняла, что более-менее держит себя в руках, она спустилась с постели, одела стоящие рядом туфли и отправилась на поиски Джефферсона.
Выйдя в коридор, Алиса огляделась. Вокруг было множество дверей и лестница. Сколько прошло времени, девушка даже не додумалась посмотреть, но искренне верила, что совсем немного. Где в этом просторном доме может быть Джефферсон, Алиса представляла смутно, но, для начала, решила проверить гостиную, с которой всё и началось.
На цыпочках Алиса пробралась по лестнице вниз и тихонько зашла в уютную гостиную. Окинув взглядом комнату, девушка тут же заметила мужчину в кресле у потухшего камина. Хозяин, кажется, мирно спал. Лиддердейл робко подошла к нему, любуясь. Он был прекрасен и соблазнителен. Вспоминая свой невероятный сон, Алиса машинально приблизилась к мужчине и хотела было нежно коснуться ладонью его щеки, но несмело одёрнула руку. Боль очередной раз напомнила о себе, вырвавшись наружу предательской слезой, которую девушка поспешно смахнула.
- Мистер Джефферсон… - аккуратно произнесла Алиса, коснувшись его руки.

Всё вернулось на круги своя. С иголочки одетый Джефферсон  приветливо и учтиво заговорил со своей гостьей, которую, признаться, несколько раздосадовало это чопорное "мисс".  Во сне он называл её просто по имени, и от этого становилось как-то по-особенному приятно.
- Как неловко вышло! – сокрушилась Лиддердейл сама на себя. – Неужели я заснула? Ох, это вы меня простите, мистер Джефферсон. – извинилась Алиса.
– Думаю, мне стоит сменить не столько график, сколько саму работу, хотя ничего более подходящего я пока не нашла. – ответила девушка прежним неунывающим тоном и мягко улыбнулась. Совладать с собой было непросто, но эмоции схлынули, оставляя дорогу успокоению.
- Завтрак? – вдруг ошеломлённо повторила Лиддердейл, широко открыв глаза от крайнего удивления. – То есть…это выходит…уже утро?!
"Вот это ничего себе! Вот это задремала!"
- Я и так достаточно злоупотребила вашим гостеприимством. – неоднозначно ответила Алиса, но тут же весело улыбнулась. – Вы позаботились обо мне, теперь позвольте мне немножко позаботиться о вас. – объявила Алиса. – Омлет, говорите? Это мы сейчас устроим, только чур и близко к сковородке не подходите!  - скомандовала она и, прищурившись, будто с недоверием, добавила. – Я мигом. К плите ни-ни! Доставайте, что там нужно, а то пока я буду искать, завтрак станет обедом.
С этими словами, Алиса побежала в ванную комнату, которая оказалась не менее роскошной, чем всё остальное в особняке. Наспех умывшись, девушка прибежала обратно к хозяину. Кажется, она уже окончательно отошла от переживаний и даже взбодрилась. Алиса всегда была слишком впечатлительной, но даже при этом, долго циклиться на унынии просто не умела.

Алиса мгновенно оказалась возле Джефферсона, услышав его "ой" и грохот упавших в раковину ножа и яблока.
- Ну вот и как я могу вас оставить одного после этого? – шутливо проговорила девушка и взяла пораненную руку мужчины в свои, чтобы осмотреть порез, но внезапно замерла. Рана была  такая же, как и во сне. Алиса точно помнила, как самолично заматывала её платком. От ощущения дежавю, хоть и приятного, у девушки в зобу дыхание спёрло. Промедление могло показаться неуместным и неприличным, поэтому Лиддердейл поправила голос, который, кажется, куда-то пропал, пробормотала, что сейчас обработает рану, и потянулась за аптечкой.
Теперь руки дрожали у Алисы, в памяти всплывали фрагменты сна, от которых бросало в жар. Справиться с собой было слишком сложно, всё тело будто пульсировало от волнения. Из-за этого девушка неуклюже выронила из аптечки пару коробочек с таблетками, извиняясь и краснея, сунула их обратно и, наконец, схватив необходимое, повернулась к Джефферсону, чтобы сделать всё полагающееся. Вытерев проступившую кровь, девушка взяла маленькую скляночку и открыла пробку.
- Я обещаю, щипать не будет. – тихо сказала Алиса, не поднимая глаз. Она смочила ватку обеззараживающей жидкостью и лёгкими движениями нанесла её на кожу возле ранки. Склонившись над ладонью мужчины, Лиддердейл заботливо подула на порез, на мгновение прикрыв глаза, борясь с потаённым желанием, как и тогда, коснуться губами его ладони.
Наконец, в довершение лечебных процедур, Алиса заклеила порез пластырем и улыбнулась.
- Так-то лучше.  – заключила девушка и отвернулась к шкафчику, ставя аптечку на место, пытаясь скрыть при этом собственное смятение от накативших воспоминаний.

Слушая Джефферсона, Лиддердейл параллельно распаковывала приготовленные продукты.
- Нет-нет! Что вы! Я скорее считаю, что вам просто нужна женщина! – простодушно залепила Алиса и тут же начала оправдываться, когда осознала, как неприлично такое высказывание.
- То есть, это не то, о чём вы подумали! Эм…Не в смысле….Просто мужчина не должен готовить и заботиться сам о себе, вот… - раскрасневшись в край, закончила она и решила незамедлительно сменить тему.
- Кстати, о законах приличия и всего такого. – с этими словами Алиса развернулась лицом к мужчине, облокотившись поясницей о столешницу возле раковины. – Я заставляла вас спасать кота, всю ночь спала в вашем доме, теперь хозяйничаю на вашей кухне и при всём этом даже не знаю вашего имени, мистер Джефферсон. – с хитрой улыбкой продолжила девушка, сверкнув глазами. – Вот это уж точно не правильно, как вы полагаете? А ещё вы пренебрегаете моей просьбой… - с укором заметила гостья. – Помнится, я просила вас просто называть меня по имени.
Лиддердейл пронзительно посмотрела Джефферсону прямо в глаза и резко развернулась.
- И ещё, - заговорила Алиса, разбивая яица в миску, - не уместно ли нам как-то перейти на более неформальное общение? Когда мне говорят "вы", я чувствую себя студенткой на семинаре или сорокалетней женщиной. 
"И откуда столько храбрости?" – удивилась девушка сама себе.

Алиса попыталась сконцентрироваться на приготовлении, чтобы её волнение не было так заметно. И когда она подумала, что сумела обрести спокойствие и даже некоторую привычную беспечность, девушка почувствовала едва уловимое тепло и прикосновение. Джефферсон встал прямо позади неё, так близко, что кровь моментально вскипела в жилах. Лиддердейл закрыла глаза и задержала дыхание. Этот сон стал её сладким мучением. Нельзя было обнадеживать себя, нельзя вспоминать его объятия, губы, нежный горящий взгляд. Алиса с силой стукнула яйцо о край миски и вырвалась из забытья, хотя сердце её продолжало бешено колотиться.
- Ах да, посылка, я совсем забыла. – пролепетала девушка и вздрогнула, услышав "Мэд". Ей показалось, да, естественно. Алиса со всей дури ущипнула себя за руку и зажмурилась.
"Джефферсон не Безумный шляпник! Пора бы уже проснуться!" - подумала с горечью Лиддердейл, когда мужчина отвешивал поклон.
- Хорошо, буду звать, - Алиса чуть замешкалась, но с уверенной улыбкой продолжила, - тебя, как скажешь.
Лиддердейл приняла бекон, высыпала кусочки в миску, залила молоком и добавила немного зелени, проворно включила плиту и вылила содержимое в сковородку, прикрыв крышкой.
- Как-то так! Теперь ждём. – весело заключила девушка и прокрутилась вдоль своей оси, на удивление, не сбив ничего вокруг.
- Хоть какая-то с меня польза, хотя, честно говоря, мама считает меня бестолковой растяпой. – хихикнула Алиса и поморщилась. – Она думает, что я должна быть как она, утопать в бумажках и цифрах, делать всё как принято. – девушка недовольно хмыкнула, но вдруг мечтательно посмотрела в потолок. – Ну уж нет, я рождена не для этого! – с этими словами она схватила нож и воинственно вознесла его над головой. – Надо жить ради великих дел!
Конечно, менее пафосно начать мытьё посуды и, в частности, вышеупомянутого ножа, Алиса не могла.

Завтрак шёл непринуждённо, за приятными разговорами обо всём и ни о чём, но внезапно Алиса с ужасом сорвалась с места, бормоча извинения. Она забежала в коридор и схватила сумочку, нервно пытаясь найти свой мобильный, который по привычке оставила на беззвучном режиме. Как и опасалась Лиддердейл, на экране высветилось несколько десятков пропущенных звонков от матери, о которой дочь как-то сразу не подумала.
"Чёрт, она звонила мне всю ночь!" - девушка схватилась за голову и прикусила губу. Несколько минут она собиралась с духом, готовясь к шквалу родительского гнева, но позвонить всё-таки решилась. Разговор выдался крайне предсказуемым. Алиса пыталась не повышать голос, но на том конце провода градус накалился до предела. Естественно, её уже неоднократно успели счесть мёртвой или в состоянии близком к тому.  На все увещевания мать отвечала упрёками, угрозами и тому подобным, поэтому девушка, окончательно потерявшая всякую надежду на конструктивный диалог, просто извинилась, объявила, что скоро будет, и повесила трубку.
Сникнув, Алиса побрела на кухню и, выглядывая из-за дверного проёма, с грустью сообщила, что ей срочно нужно ехать домой. Джефферсон тут же подоспел, чтобы помочь гостье собраться. Лиддердейл с удовольствием принимала его галантную помощь, мучаясь мыслями о предстоящим расставании. Неужели на этом всё закончится? Мэтт как будто читал её мысли, и вслед за предложением подвезти осведомился о возможности новой встречи.
Алиса просияла и нежно улыбнулась. Она не была кокеткой, и всякие дамские штучки с набиванием цены не практиковала, поэтому простодушно ответила с нескрываемой радостью:
- С удовольствием, было бы замечательно встретиться снова… – застенчиво пролепетала девушка и с тёплой улыбкой взглянула на Джефферсона, протягивая свой мобильный.  – позвони с моего на свой номер, чтобы у нас была возможность связаться, а я сохраню из исходящих.
Когда дело было сделано, Алиса удовлетворённо сунула телефон обратно и добавила:
- А вот добраться до дома мне лучше самой. Если кто-нибудь увидит… - девушка не закончила, но последствия были очевидны.

Они шли молча, не решаясь произнести ни слова. Алиса мысленно отсчитывала ступеньки на лестнице, чтобы не думать о том, как тяжело ей сейчас уезжать. Она давно не чувствовала себя такой счастливой. Ещё позавчера Лиддердейл засыпала с тяжёлым сердцем, понимая наивность собственных вспыхнувших чувств. Нет, Алиса всегда была оптимисткой, но почему-то тогда никак не могла поверить в то, что между ней и Джефферсоном что-то может быть, это казалось лишь прекрасной утопией. Теперь же Мэтт каждым своим словом, взглядом действием взращивал в душе девушки надежду, которая вдохнула в Алису что-то по-настоящему чудесное и волшебное.
Машину подали так быстро, что Лиддердейл с трудом скрыла вырывающуюся досаду. Каждая оставшаяся минутка казалась драгоценностью. Девушка злилась на себя за то, что отказалась от предложения Джефферсона подвезти её до дома. Ради того, чтобы ещё какое-то время побыть рядом с ним, Лиддердейл готова была вынести что угодно, любое порицание и наказание…другое дело, что девушка меньше всего желала, чтобы из-за неё проблемы были у самого Мэтта.
Алиса шла к машине с таким видом, будто это был не автомобиль, а эшафот. Лиддердейл скромно попрощалась, боясь выдать глубокую печаль от расставания.
Такси остановилось, девушка сделала несколько шагов, но промедлила, развернувшись. Джефферсон стоял, глядя на неё, Алиса встретилась с его взглядом, и на её лице появилась неловкая, но ласковая улыбка.

Должно быть, она всё ещё спит. Или от чувств действительно лишилась рассудка, ведомая навязчивым желанием близости. Предвосхищая дерзкие мысли Алисы, Джефферсон заключил девушку в свои объятия и, нежно шепнув её имя, наградил чувственным поцелуем.
Лиддердейл ощущала, как тает от ласки в его руках. Не думая ни о чём, она обняла мужчину и вожделенно ответила на желанный поцелуй, как тогда. От счастья закружилась голова, а сердце стучало с такой силой, что, казалось, пытается вырваться из груди прямо в руки своему обладателю.
Нежно проведя кончиками пальцев по щеке Мэтта, будто пытаясь удостовериться, что он настоящий, а не плод воображения, Алиса крепко обняла мужчину, пьянея от его запаха, шепча:
- Если я всё ещё сплю, не давай мне проснуться…умоляю…
Было плевать на гордость, на то, что может подумать об Алисе Джефферсон или кто-либо ещё, если узнает. Никогда раньше Лиддердейл не чувствовала ничего подобного, наверное, это и есть любовь. Что же ещё? Девушка доверилась своему сердцу и в этот миг твёрдо осознала, что перестанет дышать, если когда-либо увидит безразличие в его глазах.