Похоже, тихушничать и шифроваться больше нет смысла. Сказка про то, как вор у вора дубинку украл, вернее, сделал тщетную попытку и попался. Эмма смотрит на стоящего в дверях пирата и выпрямляется, вставая в полный рост. Интересно, он вернулся, потому что что-то забыл или все было подстроено и за его спиной еще человек пять, вооруженных до зубов? Возможно, с одним Крюком Эмма и могла бы вступить в борьбу, но оставлять Генри сиротой ей совершенно не хотелось. Глубоко вздохнув и тем самым признав свое временное поражение, Свон поворачивает лицевой стороной к капитану свою находку, извлеченную из оказавшегося бесполезным ларца. Листок не прелставляет для нее никакого интереса: ни карты, ни шифра, лишь набросанное карандашом изображение женщины. Зато вот мистеру Джонсу эта бумажка, видимо,  дорога.

- Но, похоже, нашла именно его, - кидает взгляд на портрет девушки. Вроде бы, он даже называл ее имя, когда говорил, что собирается добраться до Румпельштильцхена.    Кажется это твое, - замечает, не выпуская из пальцев листок. - Не думала, что ты увлекаешься портретной живописью, - говоря спокойным размеренным тоном, судорожно соображает, как отсюда выбраться, даже если без компаса, то хотя бы живой. Что там по пиратским законам делают с неприятелями? Пускают гулять по доске на корм рыбам? Так себе перспективка. Эмма украдкой осматривает каюту в надежде, что та сама натолкнет спасительницу на мысль, как из нее выбраться, но безрезультатно. Что ж, она свернула с намеченного честного пути, и то, что происходит сейчас, вполне можно назвать кармой. Если смотреть на сложившуюся ситуацию под этим углом, то логичнее всего попробовать вернуться на тот самый путь. В любом случае сейчас преимущество на стороне капитана, а ее судьба, как это ни прискорбно, в его... ах, ну да. Подумать только, сколько фразеологизмов приходится исключать из своей речи, делая поправку на отсутствие у пирата конечности. Спорно, но все же Эмма пытается попробовать разбудить его совесть. - Ты знаешь, что мне нужно, - но тут же ловит на себе двусмысленный взгляд и закатывает глаза. - Компас, Крюк, верни его мне, - произносит, быть может, слегка раздраженно, но быстро осознав всю безысходность своего положения, добавляет с ноткой отчаяния в голосе: - Пожалуйста, - смотрит на него обезоруживающе, с надеждой, хотя знает, что надеяться толком не на что, но оленьи глазки могут помочь ей усыпить его бдительность. 

Глупая была идея лезть на пиратский корабль с одним только ножом в сапоге, до которого сейчас не дотянуться. Но поволоки она с собой меч, точно наделала бы шума. Стало быть, вытряхивать из него компас силой не вариант. Сейчас ее гениальная идея пробраться в ночи на опустевшее судно кажется совершенно абсурдной. Ежу ведь понятно, что Крюк не будет оставлять столь ценный артефакт в каюте, и вообще, будет большой удачей, если он не успел передать его Коре. Вот именно это ей и предстоит выяснить. Свон решительно меняет тактику, поняв, что в трюме больше никого нет, кроме них двоих. Она делает пару шагов вперед, вставая почти вплотную и глядя ему в глаза.

- Перестань, Крюк, зачем он тебе? - да, он уже озвучивал, зачем, ради мести, но Свон задает этот вопрос скорее риторически в надежде, что по каким-то причинам он бы мог передумать, ну или самой его переубедить. Эмма сжимает указательным и средним пальцем свернутый листок, держа его прямо у лица пирата. Этот рычаг воздействия ей не нужен, да и сам капитан едва ли настолько сентиментальный, чтобы цепляться за портрет погибшей девушки, пусть и любимой. Она не имеет цели делать ему больно или разозлить. Единственное, что ей сейчас нужно - вернуться домой к Генри.

Отредактировано Emma Swan (2014-08-06 13:33:33)

Эмма и не ожидала, что капитан сейчас же с готовностью вернет ей компас и проводит до пристани, пожелав удачи, это было бы по меньшей мере глупостью. Небрежность, с которой он заговаривает о портрете, никак не вяжется с невербальными знаками. Почему-то сейчас она читает их довольно легко, но тогда, на самой вершине бобового стебля она не смогла распознать, говорит ли он правду или лжет. В ее жизни до этого существовал всего один человек, на которого эта ее способность не распространялась, но его судьба и местоположение женщине ныне неизвестны. Да и связывать эти факты по одному признаку ей уж точно не хочется. Эмма послушно оглядывает помещение, которое и впрямь утыкано всевозможными безделицами, только вот самой важной здесь нет. Он напоминает о своём предложении сотрудничества, и Свон смотрит на него с недоверием.

- Ооо, нет, Крюк, - выдает, сопровождая слова нервным смешком. - Я всего лишь сыграла на опережение. Окажись преимущество в следующую секунду на стороне Коры, ты и не вспомнил бы о нашем "договоре", скажешь, не так? - ей не нужны его подтверждения, она и так знает, что капитан бежит за той командой, которая ближе к финишу. Он и сам бы предал, не поморщившись, лишь бы осуществить свою чёртову месть. - И я попросила Кроху отпустить тебя через пару часов, - вставляет слово в свою защиту. По правде говоря, команду "растоптать" великан выполнил бы куда более охотно, но уговор - есть уговор, поэтому пират сейчас жив, и теперь это угрожает их со Снежкой операции по возвращению домой. Похоже, на этот раз они действительно проиграли.

Свон делает шаг назад от капитана, который так и не взял из ее пальцев листок с портретом, проходит, не спеша, по каюте до стола, на котором оставила шкатулку, и возвращает листок га место. Да, его комната заставлена всевозможными сувенирами, но только это изображение он хранит под замком. Закрыв крышку шкатулки, женщина проводит пальцами по грубоватому рельефу дерева.

- Ладно, я проникла на твой корабль и попалась, с этим сложно спорить. И что ты собираешься со мной сделать? - отрывая взгляд от шкатулки, поворачивается к Джонсу. - Убьешь меня? - задает вполне логичный вопрос без тени страха в глазах или в голосе. Если он действует сообща с Корой, то и моральных принципов у него, видимо, не особенно много, да и руки запачкать не боится. Что ж, в любом случае, Эмма еще поборется.

Отредактировано Emma Swan (2014-08-07 21:37:52)

В принципе, Эмма знала, с кем имеет дело. Быть может, не достаточно хорошо, но тогда на бобовом стебле она поступила правильно, и пират нехотя подтвердил ее слова, ссылаясь на свою пиратскую сущность. Что ж, каждому свое. И пусть, кристальной честностью своих методов они оба не отличаются, Свон не станет корить себя за свои действия. Она во что бы то ни стало должна вернуться к своему сыну. Она и так очень недолго была рядом с ним, а теперь этот чертов пират со своей опасной сообщницей отнимают у них с Белоснежкой бесценные часы и вовсе лишают возможностей вернуться к семье. Эмма скользит взглядом по каюте, все еще надеясь найти лазейку или малейшую возможность выбраться. Впрочем, долго этим заниматься ей не приходится. Крюк выдвигает довольно заманчивое предложение, которое кажется уж слишком неправдоподобным. Эмма недоверчиво сдвигает брови, явно сомневаясь, что, выпади решка, он так просто отдаст ей компас и отпустит. И все же, иного выбора, чем попытать удачу, у нее нет.

- Ладно, черт с тобой, давай, - соглашается на рискованное соглашение, мысленно прикидывая, что он имеет ввиду под словом "путешествие" и не будет ли оно последним в ее жизни. В общем-то, пока рано отчаиваться, ведь шансов у нее сорок девять на сорок девять и два процента на ребро, что, в общем-то, тоже неплохо. И вот небольшой золотой диск соскакивает с ногтя пирата вверх и, сверкнув где-то под потолком каюты в пробивающемся сквозь небольшой иллюминатор свете луны, стремительно летит вниз на стол, где пару раз подскочив, начинает юлой крутиться на одном месте. Эмма завороженно смотрит на этот процесс и на секунду даже жалеет, что не знает ни одной молитвы. Но они все равно были бы бессильны, потому что монетка падает на стол, бездушно отправляя Свон в сомнительное "путешествие". Глубоко вздохнув, Эмма заправляет волосы за ухо и выжидательно смотрит на самодовольную физиономию капитана, по которой волей-неволей хочется съездить. - Отлично, и что дальше? - спрашивает, пытаясь с помощью сарказма скрыть панику и отчаяние. Надо придумать, как отсюда смыться, прежде чем его команда вернется на борт. Или хотя бы найти способ предупредить Мэри-Маргарет, но следующие слова Джонса повергают ее в шок. - Прямо сейчас? Как? Куда? - если бы его друзья уже вернулись, то она бы определенно это услышала, но на судне все тихо. - Эй, подожди, ты это серьезно? - следует за ним, настойчиво глядя ему в спину. В голове роятся мысли в бесчисленном количестве, самой страшной из которых, как была, так и всегда будет - никогда больше не увидеть Генри. В принципе, сейчас она запросто может достать нож из сапога, ударить Крюка в спину, забрать компас и сбежать, но этот метод уж точно бесчестен, ведь она действительно сама согласилась на эту авантюру с монеткой и проиграла. Осталось только узнать, насколько велик ее проигрыш.

Отредактировано Emma Swan (2014-08-17 11:30:18)

Эмма не станет мириться со своей участью, как бы печальна она ни была и каким бы безвыходным ни казалось бы ее положение. Пока ты жив, всегда есть надежда, а учитывая, что они в волшебном мире, чудо может случиться в любой момент. Но Свон еще и любопытна, так как поведение пирата совсем не похоже на отношение похитителя к своей пленнице, которой грозит страшная гибель. Ответом на ее вопросы служит резкий разворот капитана на сто восемьдесят, и она сама не успевает заметить, как оказывается в его объятиях. Если бы она попыталась извлечь нож из сапога, как подумывала, это могло кончиться плохо. Эмма не пытается оттолкнуть его, выскользнуть из его рук, она как загнанный зверек парализована не то страхом, не то давно забытым волнением. Он не делает ей больно, напротив, действует настойчиво, но деликатно, и эти объятия похожи на объятия мужчины, а не потенциального убийцы. Его голос над самым ухом с хрипотцой, что он имеет ввиду? Ее намерение достать оружие и сбежать или это блеф? В любом случае, никогда не поздно включить женщину, а женщинам свойственны непонимание и любопытство:

- И что же ты успел прочитать? - спрашивает полушепотом в тон ему. Пока его лицо так близко, нет смысла говорить громче. Должно быть, вопрос звучит провокационно, излишне кокетливо, но Свон почему-то не хотелось бы, чтобы он знал о ее секундном замысле. Она уверена, что капитан не причинит ей вреда, во всяком случае, физического, иначе давно бы это сделал. Вывезти в море труп или человека без сознания гораздо проще, чем живую, боевую и агрессивно настроенную женщину, да ко всему прочему мать, разлученную силой непреодолимых обстоятельств с родным сыном. Впрочем, кто знает о его наклонностях? Может, он латентный садист. Но, что самое странное, Эмма не может его прочитать, как любого другого человека. Быть может, это связано с тем, что пират в определенный момент действительно верит в правдивость своих слов, а потом со сменой обстоятельств меняются и приоритеты. Тогда, на бобовом стебле Свон руководствовалась интуицией и здравым смыслом. Если бы преимущество оказалось на стороне Коры, она без сожаления смела с пути всех, кто так или иначе может ей помешать, а Крюк... Он уж точно не стал бы жертвовать собой из обещания, данного незнакомой девице.

Ведомая за руку, Эмма не сопротивляется, думая лишь о том, как там Белоснежка. Если спасительнице все-таки уготовлено суровое наказание, остается надеяться, что Крюк позволит ей отправить матери послание. Назовем это "последним желанием", от этих мыслей на ее губах невольно появляется легкая усмешка. Все дальнейшие попытки выяснить, куда они направляются, оказываются неэффективны, так как пират лишь с усмешкой отшучивается, зачастую переводя плоскость юмора в горизонтальное положение. Впрочем, к этому Свон уже успела привыкнуть.

- Помощь нужна? - спрашивает, внимательно наблюдая за приготовлениями к "путешествию" на случай, если вдруг по каким-то причинам ей придется делать это самостоятельно. Но капитан знает свое дело, справившись со своей работой мастерски. И вновь по спине Свон пробегают мурашки, вызванные липким страхом неизвестности. Вот корабль отходит от пристани, вот уже огни небольшого предпортового городка в густом ночном тумане, которым сегодня окутана спокойная морская гладь. Но женщина берет себя в руки, уже не понимая, где проходит граница между смелостью и безрассудством. Скрещивает руки на груди, исподлобья глядя на пирата. Его лицо светится самодовольством, от этого любопытство лишь возрастает, но вместе с ним растет ощущение, что спасительница совершает ошибку, и, возможно, в скором времени придется спасать ее саму.

Путешествие оказывается не особенно долгим, а путешественники не слишком общительны и многословны. Эмма с трудом умудряется разглядеть сквозь туман берег острова, состоящего, кажется из одной сплошной скалы. Местечко жутковатое, и едва ли  тут часто бывают гости. И все же она спускается за Крюком, стараясь держаться ближе к нему, ступая по скалистым рельефам. Ноги скользят по влажным от приливов камням, Свон цепляется пальцами за стену скалы, не представляя, что именно может искать здесь ее спутник. Но вот они подходят к заросшему плющом входу в пещеру, останавливаясь перед ним и пропуская Эмму вперед.

- И что теперь?  Оставишь меня здесь? Ну и методы у тебя, - наморщив лоб, разглядывает ущелье, освещаемое лишь тонкой полоской лунного света. Ее слух даже не цепляет его громкое "любимая", явно сказанное как ранее "милая" или "дорогуша", к которым Свон уже успела привыкнуть.

Отредактировано Emma Swan (2014-08-24 20:02:53)

У этого паршивца определенно есть обаяние, подкрепленное мужественностью, ставшей редкостью в том мире, куда Эмма так стремится вернуться. Она и не думала в том направлении, в которое он повернул ее мысли, и женщина старается не вникать, чтобы самой не увлечься сомнительными фантазиями. Он снова обнимает ее за талию, притягивая к себе, и на этот раз она может отличить волнение от страха. Ей не страшно, и даже не жутко. Эти объятия больше не кажутся угрозой, даже напротив, почему-то теперь Свон чувствует себя в безопасности. Во всяком случае, с его поддержкой ступать по скалистому рельефу куда проще. Она никогда раньше не бродила по подобным местностям. В Бостоне наивысшим пиком романтики мог быть какой-нибудь ужин в крутом ресторане с шампанским по триста баксов за бутылку. В общем, что ни говори, а что-то в этой прогулке есть, чего не хватало ей в той жизни. Быть может, поэтому она стала угонять машины, воровать, а после напротив гоняться за плохими парнями? Ей не хватало приключений. Со дня появления в ее жизни Генри, все изменилось, приключений стало более, чем достаточно, но за интригами Реджины и беспокойством за своего ребенка, Свон и не замечала всей этой романтики. Сейчас же она на какое-то время даже забывает о том, что этот мир ей не принадлежит, как и она не принадлежит этому миру. Ей хочется приобщиться к этому таинству хоть на мгновение, увидеть магию, в которую так отчаянно отказывалась верить. Только вот что-то настораживает, быть может, эта самая фраза "у любого волшебства есть своя цена, которую рано или поздно придется заплатить"? Капитан снова прислоняется колючей щекой к ее лицу и продолжает нести сладким хрипловатым шепотом какую-то чушь, которую мозг женщины тщательно фильтрует и внезапно извлекает нечто, что заставляет ее вздрогнуть и удивленно воззриться на пирата.

- Подожди, но Белоснежка... - она хотела было продолжить, что мать ждет ее возвращения, но осекается, включая логику. Он привез ее сюда, чтобы показать путь домой? К сыну? Нет, этого не может быть. Если бы ему был известен способ, он давно воспользовался им сам. Стало быть, это очередная уловка, а жаль, она ведь почти поверила. Хотя, нет, неправда, она не так глупа, чтобы доверять пирату. Но ему, похоже, все равно, где Белоснежка, и что хотела сказать Эмма. Крюк увлеченно рассказывает легенду этого острова. Должно быть, одну из многих. Нет,она все равно в упор не понимает, к чему он клонит. Выпустив женщину из рук, капитан направляется в центр круга, освещенного подобно конусообразному лучу софита, потоком лунного света. Скрестив руки на груди, Свон некоторое время наблюдает за происходящим, но потом тяжело вздыхает. - Отлично, что теперь? Я должна задать вопрос? - она даже не знает, существует ли этот самый дух, и все же, принимает правила этой нелепой игры. - Хорошо, скажи мне... - произносит, хотя мысли все еще обрывочно витают в сознании, подкидывая один интригующий вопрос за другим, и все же, есть один, который действительно кажется непостижимым ее уму. - Почему тебе так важно, чтобы я верила тебе? - спрашивает, прикидывая, если все это правда, и пещера действительно требует искренности, то возможно ли слукавить или ответить двояко? Впрочем, похоже, капитан действительно верит в рассказанную легенду. Он напряжен и взволнован, а может, он очень талантливо блефует.

Отредактировано Emma Swan (2014-08-26 00:26:44)

Свон слабо верится во всю эту чушь, слишком уж все просто. Ей интересно, что он ответит, но она не рассчитывает на искренность. Ну вот скажет он что-то в духе «потому что я говорю правду» и все, ничего не случится, метеорит на голову не свалится, а значит пират изрек истину. Вопрос в другом, зачем ему это может быть надо? Допустим, поверит она ему, и что дальше? Он отпустит свою пленницу, чтобы использовать ее доверие против нее самой? Наивно было бы с его стороны полагать, что Свон так просто на все это купится. Эмма не пытается скрыть своего скептического настроения и лишь молча ожидает ответа на свой вопрос, казалось бы, такой простой, но, похоже, капитана он застает врасплох. На секунду женщина даже меняется в лице, наблюдая неподдельное смятение и даже отблеск страха в небесно-синих глазах. Неужели вся эта бредовая история про духа – правда?  Но следующие его слова вновь возвращают Эмме ее скептическое настроение. Ну да, конечно, о ее сыне он беспокоится. Да, пожалуй, она разочарована. А чего ты ждала от этого спектакля, милая? Но Свон даже не успевает закатить глаза в ответ на его призыв улыбнуться его грубой красивой лжи. То, что происходит дальше, заставляет женщину на секунду оцепенеть от ужаса, как тогда, когда на них с Белоснежкой напал огр или кто он там. Сейчас она видит перед собой существо куда более жуткое и изворотливое, но его цель – не она, а капитан, посмевший обмануть обитающего здесь духа. Что ж, пожалуй, теперь Свон действительно верит в существование, если не его самого, то в обитание чего-то ужасающего в этих скалах. Существо не теряет времени даром, впиваясь в капитана острыми клыками. Как будто бы очнувшись, Эмма быстрым жестом выхватывает кинжал из сапога и метает его в нападающее существо, кем бы оно ни было. Едва ли данная терапия иглоукалывания серьезно повредила монстра, но с толку на секунду сбила, позволяя Крюку продолжить борьбу. Впрочем, битва длится недолго и выливается в проигрышную для обеих сторон ничью. Эмма не успевает прийти в себя и сообразить, что произошло, как перед ней оказываются две горсти графитового пепла, и лишь звонкий звук ударившегося о скалы металла эхом отражается от стен пещер.

- Крюк! – кричит куда-то в пустоту, но ответом ей служит все то же эхо. Скалы как будто издеваются над ней. Свон делает несколько шагов вперед к полю боя, и, старясь не наступать на пепел, поднимает металлический крюк – все, что осталось от пирата, и свой кинжал, последний возвращая обратно в сапог. - - Ну что, покрасовался? – спрашивает у той кучки, которая предположительно минуту назад была капитаном. Глубоко вздохнув, выпрямляется и оглядывает пещеру. Черт подери, Крюк, ты идиот. Эмма закусывает губу, когда ее взгляд спотыкается о черный плащ, отброшенный в сторону от места битвы. Несколько секунд она смотрит на предмет гардероба, и мысль, которая приходит ей в голову кажется отвратительной, но единственно верной. Сейчас, когда некому криво и самодовольно усмехнуться, Свон может сама себе признаться, что было что-то в этом человеке, что снова заставляло ее приятно волноваться. Она поднимает плащ, который оказывается неожиданно тяжелым, и единовременно из его полов выпадает какой-то предмет. Нахмурив брови, женщина поднимает с земли… книгу? Или нечто похожее на блокнот или дневник в кожаном переплете. Накинув плащ на руку для удобства, а крюк держа между пальцами, Эмма начинает листать страницы. Сначала медленно, сосредоточенно, пытаясь разобрать почерк, а после быстрее, взволнованно и беспокойно. Способы перемещения между мирами. Сколько же лет у него ушло на изучение всей этой информации? Не меньше полусотни пунктов, способов, легенд, мифов, кое-где какие-то пометки, что-то зачеркнуто как решительно неподходящее, Свон находит запись об этой самой пещере, пробегается взглядом по строчкам, шевеля пересохшими губами, слово в слово, он не просто красовался перед ней, демонстрируя удивительное красноречие, он наизусть выучил эту легенду. Сердце колотится все чаще с каждым прочитанным словом, с каждой перевернутой страницей, но вот история подходит к концу, Эмма перелистывает страницу, чтобы дочитать последний абзац, но ее взгляд цепляется за последнюю запись, последний пункт, обозначенный одним из способов добраться до Сторибрука, и имя этому способу Эмма Свон. Сердце пропускает один удар, когда волна осознания врывается в мозг. Ее имя в этом дневнике, дважды перечеркнутое черными чернилами. Женщина на секунду прикрывает глаза, представляя себе, как это было. Как он сделал очередной глоток рома, окунул дрожащими пальцами кончик пера в чернильницу и, нечаянно капнув жирную кляксу рядом с именем спасительницы, сделал два резких перечеркивающих движения.

- Прости меня… – шепчет скорее дневнику, чем кому-либо еще, поглаживая большим пальцем надпись. Чувство вины, до этой секунды притупленное аргументом, что это он сам повез ее сюда, сам ввязался с эту авантюру, теперь грызет Эмму нестерпимо. Он хотел проверить правдивость этой легенды, он хотел добраться до Сторибрука независимо от Коры. Но самое важное, он хотел забрать Эмму с собой, подарить ей шанс вновь увидеть сына. А теперь его нет, он умер у нее на глазах, рассыпался черным прахом. Свон захлопывает дневник, решая оставить его себе. Если Крюк погиб, то не зря, они с Мэри-Маргарет должны вернуться домой. Женщина опускает руку в правый карман плаща и пальцы сразу нащупывают то, что искали раньше. Сердце больно сжимается, когда она извлекает на лунный свет компас. Если бы этой ночью она не полезла на пиратский корабль, возможно, ничего и не произошло бы. Эмма крутит в пальцах вещицу, и довольно быстро понимает, что что-то не так. Когда она увидела этот компас впервые, она посчитала его чем-то декоративным, обладающим, разве что, магическими свойствами. Так как язычка, блокирующего движение стрелки она не обнаружила, но та неподвижно оставалась на месте, но сейчас… Стрелка крутится с бешеной скоростью, беспорядочно, то и дело меняя траекторию движения, словно это какая-то аномалия или… - Крюк… – шепчет, облизывая пересохшие губы. Глупо и наивно, ведь она видела, как он погиб, но это ведь магический мир, и если есть хоть малейшая возможность его спасти, она ей воспользуется. В конце концов, за ней должок. – Крюк, ты здесь? – затаив дыхание, смотрит на стекло компаса, ожидая хоть какого-то знака.

Эмма напряженно наблюдает за крутящейся стрелкой несколько секунд, но ничего не происходит. От бесконечного мельтешения рябит в глазах, и женщина прикрывает веки лишь на секунду, вдруг чувствуя, как чья-то ладонь опускается ей на плечо. Свон реагирует мгновенно, оборачиваясь и готовясь перехватить  руку и приложить гостя к стене, ну а потом уже разбираться, Крюк - не Крюк. Но, вопреки всем ожиданиям, за спиной у нее никого не оказывается, все так же: рассыпанный по земле черный прах и поблескивающая шпага капитана. И все же это прикосновение кажется таким реальным. Положив книгу и крюк в карман плаща, Эмма касается пальцами своего же плеча, но ничего нет - показалось. Может, сказывается усталость, а может, стресс. Она возвращается взглядом к компасу, и дыхание на секунду замирает. Стрелка уже не наворачивает круги с бешеной скоростью, лишь слегка покачиваясь из стороны в сторону, она указывает куда-то вглубь пещеры.

- Мне нужно идти туда? - задает вопрос в пустоту, разумеется, не получая ответа. Ее колебания естественны, ведь сейчас давать ей эти подсказки может и не Крюк вовсе, а, скажем, тот же дух. Мало ли, какие еще ловушки здесь таятся. Но сейчас не время трусить, если пират жив, то наверняка ему требуется помощь. Эмма послушно ступает в направлении, куда указывает стрелка. С чем-чем, а с компасом она работает впервые, у нее не было отца, который мог бы научить ее ориентироваться при помощи этого прибора, а в Бостоне уже давно все пользуются GPS-навигацией. Стрелка ведет ее к узкой щели, уходящей куда-то вниз. Свон колеблется всего несколько секунд, прежде чем надеть поверх куртки кожаный плащ пирата для удобства и начать спуск по крутым скалистым рельефам. Двигаться быстро и проворно не получается, пальцы соскальзывают с сырых камней, ладони то и дело царапаются об острые стены ущелья. Эмма старается удерживать в руках компас, временами умудряясь поглядывать на него. Спускаться приходится не очень долго, и вот ее нога упирается в более или менее горизонтальную поверхность.

Соскочив вниз, Эмма бросает взгляд на компас, на который попадает узкая полоска лунного света, приникающая сюда из верхней части пещеры. Тут куда более темно и жутко, и Свон уже начинает жалеть, что поверила лукавому механизму и спустилась сюда. Глаза привыкают к темноте постепенно, и вот уже Свон может различать очертания стен и осознавать масштабы пространства. В общем-то, разглядывать особенно нечего, рельефы довольно однообразные, голые стены, лениво стекающая по ним каплями вода и запах сырости, только вот у противоположной стены что-то притаилось.  Вооружившись первым, что попало под руку, а именно, капитанским крюком, Эмма делает несколько шагов по направлению к неподвижному объекту. Но оружие оказывается без надобности, так как женщина узнает лежащего у стены человека.

- Крюк, - в секунду преодолев расстояние между собой и пиратом, падает на колени, заглядывая в мертвенно бледное лицо. Радость так и не успевает всколыхнуть спасительницу. Она вновь зовет капитана, касаясь пальцами его лица, но тот и не думает пробуждаться. Чтобы проверить, стоит ли вообще стараться, прижимается ухом к его груди, рассыпая светлые волосы по его кожаной жилетке, и прислушивается к слабому биению сердца. Одна мысль все же радует - сердце бьется, а значит, капитан не умер. Она снова зовет его, хлопает по щекам, но ничего не происходит. Поднять его на поверхность и вывезти отсюда она не сможет чисто физически, но и оставить живого, но немощного совесть не позволит. Обессилив от отчаянных попыток, женщина снова впивается взглядом в безразличный к ее бедам компас. Ну и что мне делать? - сдвинув брови, вопрошает у чудо-вещицы. Есть же какой-то способ, должен быть, и остается надеяться, что это не игра местного духа, к которому, наверное, впервые за сотни лет наведались гости.

Столько метаний, терзаний и сомнений, и откуда они только берутся? Эмма всегда умела оставаться спокойной и сосредоточенной в любой ситуации, не поддаваться панике, действовать решительно и уверенно. А что сейчас? Сейчас на кону стоит жизнь единственного человека, который знает, как выбраться с этого чертового острова, куда вести корабль, и только в эту секунду Свон осознает, что, если погибнет Крюк, вероятно, она в скором времени к нему присоединится. Нет, сейчас не время думать о таких вещах, необходимо срочно что-то предпринять. Незримый фантом, который был рядом с ней там наверху, теперь, кажется, притаился или вовсе исчез. Компас тоже не дает никаких ответов. Стрелка спокойна и неподвижна, как будто это все спасительнице и вовсе показалось.

- Черт подери, Крюк, ну очнись же ты, - с чувством пихает капитана в бок и в отчаянии оглядывает пещеру. Ничего примечательного, только скалистые стены и звук капающей воды. На всякий случай Эмма зажимает пальцем запястье правой руки мужчины, нащупывая пульс. Такой слабый, но все же еще прощупываемый. Интересно, знает ли Кора об этом местечке? И что она будет делать, заметив, что ее подельник сбежал с компасом, прихватив с собой дочь Белоснежки? От этой мысли Свон невольно вздрагивает. Похоже, своей выходкой она подвергла опасности не только себя и капитана, но и Мэри-Маргарет. Эмма снова поворачивается к телу пирата и неожиданно ловит губами чье-то прикосновение, похожее на поцелуй, но легкое как дуновение ветерка. Неужели фантом все еще здесь? И что он этим хочет сказать? Что на Крюка наложено сонное заклятие, как некогда на Белоснежку и юную красавицу Аврору? Но не думает же он... -Нет, даже не думай, я не буду тебя целовать! - заявляет категорично куда-то во тьму пещер. - И это не подействует, не надо путать сексуальное влечение с истинной любовью, - пожалуй, после этих слов вообще не в ее интересах пробуждать его ото сна как бы то ни было, издевок не оберешься. Но сказанное сказано и благополучно отражено от стен услужливого ущелья.

Пульс под большим пальцем спасительницы становится все слабее, а логика упорно настаивает на своем. Достаточно секунды, чтобы вспомнить, какую службу ей однажды сослужила эта самая логика, и чего ей не хватало, чтобы избежать многих неприятностей - веры. Сейчас Свон надо просто поверить, что она может вновь вдохнуть жизнь в пирата. В конце концов, если она даже не попытается, то вряд ли сможет когда-либо простить себе это. Эмма склоняется над лицом капитана, которое в этой тьме кажется неестественно бледным, прикрывает глаза и касается своими губами его губ. Главное, верить, что это сработает, правда? Ведь именно так говорил Генри, а этот мальчик оказался гораздо мудрее, чем обе его родительницы и большинство жителей Сторибрука.

Когда закрываешь глаза, мир вокруг как будто бы погружается во тьму, и тебе ничего не остается, кроме как сконцентрироваться на своих ощущениях. Прикосновение губ, таких холодных, но мягких и податливых. Она знает, что поцелую истиной любви требуется не больше одного касания, а сколько должен длиться этот поцелуй? Сначала ее действие кажется каким-то робким и нерешительным ей самой, как будто бы она переступает через себя, пересекая какие-то выдуманные границы. Женщина старается сосредоточиться на жизни человека, которого, быть может, еще можно спасти. Пальцами правой руки касается его затылка, прижимаясь губами чуть сильнее, и внезапно чувствует то, на что не рассчитывает - отдачу. Мужчина углубляет поцелуй, и едва ли это как-то связано с рефлекторным восприятием. Он запускает пальцы ей в волосы, цепляясь за них перстнями, и Эмма не спешит отстраняться, хотя, следуя логике ее поведения, именно это и должно было произойти. Но сейчас ее одолевает какое-то необычайное чувство радости и эйфории. Да, она смогла, у нее получилось, непонятно как, по какому принципу, ну и черт бы с ним. Ее давно никто так не целовал,  и то, что происходит сейчас, действительно приятно и волнующе, с этим сложно спорить, только вот реально ли все это? Свон отстраняется, восстанавливая сбившееся дыхание, и не в силах скрыть улыбку, в темноте кажется едва различимым блеск его глаз, который, возможно, мог бы показаться иллюзией, миражом, игрой духа или собственной фантазии, но этот хрипловатый голос уж точно не может ей почудиться.

- Ты жив, - только и может констатировать полушепотом, разглядывая его лицо и игнорируя его слова, которые, похоже и без того в комментарии не нуждаются Она проводит пальцами по его щекам, как будто бы пытаясь убедиться в их правдоподобности. В порыве странного сопутствующего чувства, Эмма крепко обнимает капитана, прислоняясь щекой к колючей щетине. Только сейчас она в полной мере осознает, как была напугана. Быть может, спустя секунду он сморозит что-нибудь пошлое, саркастичное, отталкивающее, и тогда вся нежность и радость, которые вызывает тот факт, что он жив, пропадут, как и не было, но сейчас Свон об этом не задумывается, позволяя эмоциям хоть на какие-то секунды затмить мысли о пещере, местном духе, о компасе, обо всем. Но сделать это надолго все равно не удается, поэтому Эмма вновь отстраняется, заправляя прядь волос за ухо. - Ты ранен, - замечает уже более сдержанно, но все еще с нотками теплоты в голосе. В отличие от него, едва ли она сможет оказать ему качественную первую помощь, да и рана довольно глубокая. - Нам нужно убираться отсюда, - вновь сообщает очевидное. Должно быть, ей вообще следовало бы молчать. Опустив руку в карман временно приватизированного плаща пирата, достает металлический крюк и прикручивает обратно к специально адаптированной левой конечности. Должно быть, так себе утешение, но с протезом пирату наверняка куда привычнее.

Сказать, что она удивлена - не сказать ничего. Ни единой колкости, ни одного едкого или пошлого комментария, никаких глупых шуток и подколок. Пират как будто бы старательно сохраняет романтику момента, поглаживая ее по волосам и прижимая к себе. Раньше недоверие к этому человеку порождало чувство опасности, будто, стоит отвлечься, и получишь удар в спину. Сейчас же все совершенно наоборот, в объятиях этого мужчины она действительно чувствует себя в безопасности. Странное ощущение, давно забытое. Свон уже давно не полагается на мужчин. Эмма улыбается в ответ на его комплимент, связанный с красующимся на ее плечах плащом. Рукава длинноваты, подол почти зарывает пятки, но она все равно не спешит расставаться с вещицей, кутаясь в нее и скрещивая руки на груди, в одной все еще сжимая некогда столь вожделенный компас. Ее комментарий о ране благополучно проигнорирован, зато ответ на констатацию, казалось бы, очевидного факта, следует незамедлительно, и явно противоречит представлению Эммы о дальнейшем плане их действий. Она лишь тяжело вздыхает и закатывает глаза. Да, ей это знакомо, она тоже упрямая и азартная, но границы тоже надо видеть:

- По-моему, местный дух достаточно ясно дал понять, что не слишком рад нашему обществу, - замечает с явным нажимом в голосе. Конечно, поцелуи - дело приятное, но это вовсе не повод чувствовать себя бессмертным. Возможно, это было только предупреждение, реальная же кара может оказаться необратимой. Но внимать словам Эммы пират, похоже, не намерен. Он поднимается на ноги, держа в руках какую-то вещицу сферической формы. Женщина поглядывает на предмет с любопытством и настороженностью. Откуда у нее это неприятное предчувствие, будто этот с виду безобидный шарик несет в себе угрозу? - Что это? - спрашивает, подходя чуть ближе, чтобы в сумраке разглядеть предмет.

Голос, который раздается совсем рядом, кажется каким-то другим. Она узнает эту хрипотцу, этот тембр, но звучит он иначе, серьезно и проникновенно. Эмма видит слабый отблеск лунного света в его глазах, взгляд которых направлен на нее. Ей хочется немедленно остановить его, закрыть ему рот, заставить замолчать, пока снова не случилось что-то страшное, но не решается, молча выслушивая неожиданное признание, которое дается ему с таким трудом. Ей сложно поверить, что он говорит правду, что действительно проникся к ней чем-то более глубоким, чем банальным физическим влечением. Сердце на секунду как будто останавливается, а дыхание перехватывает от предвкушаемого ужаса, который вновь готовится пробрать все ее существо до мурашек. Но происходит нечто совершенно противоположное, рана на его плече затягивается, освещаемая мерцающим цветом, которым в скором времени начинает сиять сфера в его руках. Ответ на вопрос принят, а капитан Крюк показан ей с совершенно новой для нее стороны. Верит ли она ему теперь?

- А что мне еще остается? - слабо улыбается, озвучивая ответное признание. Очередной прыжок веры сделан, хоть дался не менее сложно, чем первый. И все же, должно быть, Генри бы ей гордился...

Отредактировано Emma Swan (2014-08-31 23:52:40)

Крюк отвечает на ее вопрос, и Эмме становится немного не по себе. Конечно, это крайне соблазнительный план, вернуться в Сторибрук, не связываясь при этом с Корой. И все же что-то ее настораживает. У любой магии есть цена, и Свон ни на секунду об этом не забывает. Видимо, Крюк полагает, что свою цену он уже заплатил, но не слишком ли щедрый дар за искренность? Что-то про эти сферы мелькало в дневнике пирата, но она не успела прочитать ровным счетом ничего о них. Впрочем, если им удастся выбраться отсюда сегодня, она сможет заняться изучением дневника на корабле, если, конечно, живой капитан в этом плане будет так же благосклонен, как и его фантом. Комментарий об улыбке делает ее чуть более открытой, но Эмма предпочитает отвести взгляд и вернуться всем своим вниманием к сфере. Прикоснуться к ней? Во взгляде шерифа вновь проскальзывает тень недоверия. Зачем именно ей касаться этого мерцающего шара? Почему он не показывает путь Крюку? Смутно в память врезается тот самый вечер, когда они с Белоснежкой попали в этот мир. Рейф, бушующий в кабинете мэра, и Реджина, нервозно и отчаянно пытающаяся открыть портал с помощью шляпы. Эмме в тот момент так хотелось помочь ей... Она не думала об этом, не вспоминала, не придавала значения и не связывала между собой случайно совпавшие факты. Но, кто знает, может, она действительно особенная? Поколебавшись еще какие-то доли секунды, Свон решительно кладет руку на сферу, слегка касаясь пальцами ладони мужчины. Эффект оказывается мгновенным и завораживающим. Эмма в жизни не видела ничего подобного: вода закручивается в воронку как будто бы смерч открывает черную дыру посреди океана.

- Это и есть... портал? - разглядывая подобную картинку, сложно быть на сто процентов уверенным, что это путешествие не станет последним в твоей жизни. И все же она почему-то чувствует, что этот способ надежнее, чем попытка состязаться с матерью Реджины. Свон поднимает взгляд на своего спутника, который, не отрываясь ни на секунду, разглядывает шар. Еще мгновение, и на его лице появляется озарение - не меньше. Он узнает это место, а, стало быть, близок конец их путешествия. Дальше он сообщает сроки их плавания, но Эмма прерывает его, желая озвучить свой единственный "каприз". - Я никуда не отправлюсь без Белоснежки, - ее голос звучит твердо и решительно. Однажды она уже потеряла свою мать, и не позволит этому произойти впредь. Еще она хочет сказать, что шар лучше не забирать с собой, но пират сам проявляет сообразительность, возвращая сферу в мешочек и оставляя тот возле стены. Так что же теперь? Получается, у них есть все необходимое для отправления в путешествие: открытый портал и компас, но женщину все равно преследует странное предчувствие.

Что-то в их общении заметно изменилось. Капитан не предпринимает попыток ее задеть или пошло пошутить, хотя поводов ему предоставлялось множество. А эта теплота в голосе и вовсе кажется несколько нетипичной. Эмма покорно позволяет взять ее ладонь и увести себя отсюда. Как ни странно, подниматься по скалистым стенкам оказывается не так сложно, Крюк придерживает ее, не торопится, помогая преодолеть то или иное препятствие. Вот они оказываются на той площадке, все еще залитой лунным светом. Две кучки пепла и кое-какие неорганические останки находятся на том же месте. Эмма делает пару шагов, поднимает с земли шпагу и протягивает Крюку. Должно быть, чей-то подарок, так как ей кажется, что эта вещь ему крайне дорога. Пожалуй, все... Они подходят к ущелью, ведущему в сторону, где они оставили корабль. Капитан проходит вперед, но Свон не успевает сделать шаг следом. Земля под ногами будто вздрагивает, и Спасительнице едва удается устоять на ногах. Между ней и пиратом образуется большая глубокая щель, угрожающе увеличиваясь и заставляя Эмму сделать еще пару шагов назад. И вот она стоит посреди голубоватой арены. Духу нужно что-то...

- Вопрос, - Свон обращается к капитану на том берегу. Он отдал свою дань духу, ответив честно на заданный Спасительницей вопрос. Но сама Эмма не заслужила право покинуть пещеру. - Спроси меня о чем-нибудь, - она прекрасно осознает абсурдность своей просьбы, но желание выбраться с этого острова живой преобладает над стремлением сохранить лицо.

Отредактировано Emma Swan (2014-09-03 01:16:41)

- Наверное, по той же причине, по которой Кроха тебя отпустил, а не раскатал по полу, как собирался в начале, - ловко парирует его выпад в адрес Белоснежки. Впрочем, это было не совсем правдой. Снежка из той породы людей, которые сотню раз взвесят все, прежде чем причинить кому-то вред. Эмма же куда более импульсивная, поэтому, капитану действительно повезло, что спасительница не владеет стрельбой из лука, и это оружие оказалось в руках у ее матери. Но секундная вспышка раздражения быстро гаснет, когда капитан говорит, что не оставит Снежку, взгляд шерифа становится мягче и теплее. Ей все еще сложно до конца поверить, что маской были именно его позерство и напыщенность, а на деле он такой, каким является с ней сейчас. Но у них не так много времени до рассвета, чтобы болтать на отвлеченные темы, поэтому они спешат покинуть это чертово ущелье.

Эмма терпеть не может всякие ребусы и загадки, она человек действия. А твердое осознание цены неправильного ответа, и вовсе не способствует плодотворному мыслительному процессу. Она заглядывает в пропасть, которая кажется бездонной из-за зияющей темноты. Свон толкает носком сапога небольшой камешек во тьму пропасти, но так и не слышит эхо. Расстояние от нее до Джонса порядка трех метров, не меньше, она не перепрыгнет, да и стоит ли пытаться обманывать духа? Крюк уже на собственном примере доказал, что с ним шутки плохи. Поэтому Эмма ждет вопрос, сама себе мысленно обещая, что ответит честно, что бы он ни спросил. Но пират, подобно ей, задает вопрос, в ответе на который она сама не очень то уверена. И все же, ошибиться нельзя. Сколько тут времени дается на раздумья?

Свон пытается вспомнить, что чувствовала тогда, когда искала его, почему делала это, почему на свой страх и риск следовала по стрелке компаса... Это непросто, так как внутренняя борьба, которая происходила в ней тогда, мешает сосредоточиться и сейчас. Ответов много, слишком много. Но озвучить она должна один, и этот один должен быть единственно верным. Спасти свою жизнь - еще не самое важное, важно, чтобы ее было для кого спасать. Дома, в Сторибруке, ее ждет сын, а сейчас в их руках реальный шанс попасть туда уже через каких-то пару дней путешествия. Она не знает, любит ли местный дух длинные разговоры, но она должна начать сначала, чтобы не упустить ничего.

- Я не могла оставить тебя здесь, Крюк, - начинает с того, в чем уверена больше всего, но ведь нужно назвать и мотивы. - У меня не было ни малейших причин доверять тебе, когда мы встретились, я не могла быть уверена, что ты не предашь меня, потому что меня уже предавали... и тогда я не смогла это прочесть, - произносит, глядя куда-то в темноту пропасти, после поднимая глаза и обращаясь взглядом к капитану. - Я не смогла прочесть и тебя, тогда, на бобовом стебле. - Она не хотела оправдываться, не хотела рассказывать ему все это, но сейчас ситуация требует и Свон продолжает. - Когда я нашла твой дневник, я поняла, что ошибалась. Но нет, не совесть заставила меня искать тебя, и уж тем более целовать, нет... - Она закусывает губу, прежде чем произнести то, на что ей всегда так сложно решиться, дать ответ на тот вопрос, который он задавал ей несколько минут назад, так и не получив внятного ответа. - Я верю тебе, Крюк, - должно быть, прелюдий и не требовалось, этого ответа было достаточно, но непосвященному пришлось бы долго рассказывать, как ее вера могла поспособствовать ее желанию спасти его. Не поцелуй истинной любви пробудил его ото сна, а какой-то момент взаимного доверия, который их объединил. Ей всегда тяжело это давалось, она могла прочитать, врет ей человек или говорит правду, но не могла предугадать, попытается ли он обмануть ее в следующий раз. Этой ночью она в очередной раз преодолела саму себя, и наградой за это ей сейчас служит постепенное затягивание бездонной пропасти.

Отредактировано Emma Swan (2014-09-07 01:14:59)

Ответ принят, и она не успевает опомниться, как вновь рука пирата оказывается на ее талии, и он что-то томно шепчет ей на ухо. Похоже, тот самый Капитан Крюк, питающий слабость к любым проявлениям тактильной близости, снова вернулся. И Эмма лишь закатывает глаза, переводя тему на более важную на ее взгляд. К примеру, был ли он в тех краях раньше, возьмет ли с собой свою команду, точно ли знает, куда плыть, и в ее голове еще масса вопросов, касающихся их предстоящего путешествия. Крюк отвечает иногда серьезно, иногда шутливо, иногда уклончиво, то и дело подавая ей руку или подхватывая под локоть. Эта забота кажется какой-то спонтанной, как будто бы он изо всех сил старается держаться пофигистом, но не может побороть себя, когда Эмма рискует упасть или пораниться о скалы. Но вот они у "Веселого Роджера", оставленного путниками несколькими часами ранее. Забравшись на корабль, Свон не спешит расставаться с плащом. Когда Джонс становится за штурвал, Эмма становится у правого борта корабля и, кинув компас в карман плаща, из другого достает дневник, желая внимательно его изучить. Судя по отсутствию устных возражений на этот счет со стороны капитана, у него их просто нет, поэтому спасительница перелистывает страницу за страницей, щурясь, чтобы разглядеть текст, освещаемый лишь светом луны.

Его голос отвлекает от изучения дневника, и лишь дочитав предложение, Свон вникает в смысл его слов. Когда женщина поворачивается, Крюк стоит уже рядом с ней, нахально ухмыляясь и касаясь указательным пальцем своих губ, как будто бы пытаясь визуализировать свое предложение специально для блондинок. Все еще держа правой рукой дневник, Эмма скрещивает руки на груди и чуть наклоняет голову вбок.

- Если я тебе поверила, это еще не значит, что я буду с тобой целоваться, - морщится, то ли от возмущения, то ли делая вид, что эта мысль ей и вовсе противна, хотя сама вообще толком не уверена, что не хотела бы этого. Если быть совсем уж честной с собой, Джонс отлично целуется, но от нее он таких слов никогда не услышит. Сделав попытку пройти мимо него, случайно задевает плечо пирата его же дневником, который не удерживает в пальцах, и тот падает на палубу. Не растерявшись, Свон резко поднимает книжку и кидает взгляд на открывшуюся страницу, на которой в столбик написаны имена, а рядом сделаны какие-то пометки. Вчитавшись в пару строк, Эмма понимает, что это женские имена, а рядом указаны даты и места знакомства и кое-какие особенности девушек. - Что это? - удивленно вскидывает бровь, перелистывая одну страницу, затем вторую, а следом третью. Она и сама прекрасно понимает, что это, но на всякий случай переспрашивает. - Джентльменский список? - произносит с усмешкой, разглядывая имена в попытках найти кого-то из книги Генри. Делает пару шагов назад, чтобы Крюк не имел возможности сразу отобрать  у нее дневник. И вот взгляд натыкается на знакомое имя. - Фея Динь-Динь? - удивленно спрашивает, нахмурив брови, и перечитывая, чтобы убедиться, что ей не показалось. - Кошмар какой, - закрывает книжку и протягивает ее мужчине, решив дальше не листать. Похоже, секрет его поцелуев разгадан - богатый опыт. И Эмме совсем уж не хочется попасть в этот список.

Отредактировано Emma Swan (2014-09-09 01:12:57)