С королевой творилось неладное. И до того не отличавшаяся предсказуемостью, теперь она то в упор не замечала ничего из происходящего в замке, то будто приходила в себя, и жестокие наказания словно из рога изобилия сыпались на головы виновных и невиноватых. Немного облегчало их участь то, что королева взяла за правило покидать замок с самого утра и возвращаться уже после захода солнца. Расседлывая едва стоящего на ногах коня, конюшие только молча качали головами. После таких прогулок их госпожа и сама выглядела не лучшим образом, но спина ее была неизменно пряма, а голова по-королевски высоко поднята. Но хуже всего бывало тогда (к счастью случалось это довольно редко), когда из какой-то короткой поездки она возвращалась среди дня, и вот тогда вид у нее был такой, что с трудом верилось в способность королевы добраться до своих покоев без посторонней помощи. Глядя на эти странные перемены, слуги лишь переглядывались, пожимали плечами и помалкивали, боясь строить какие-то предположения. Даже те немногие, кто сумел увязать происходящее с одним совершенно незначительным событием, предпочитали держать язык за зубами. Много больше других было известно отцу королевы, но и он молчал, мысленно проклиная оборванца с дудкой, из-за которого так изводит себя его непутевая дочь.
А потом все как будто улеглось и, когда обитатели замка вздохнули было с облегчением, решив, что все вернулось на круги своя, к воротам замка пришел крестьянин с холщевым мешком за плечами. Мешок предназначался королеве.

Когда в дверь деликатно постучали, Реджина уже собиралась ко сну. Странный мешок, оставленный для нее стражникам, не мог не настораживать, но никакой опасности в нем не чувствовалось и, отослав слугу, королева осторожно заглянула внутрь.
Увидев связку ключей, она сразу поняла, что к чему. Вот уже много дней Реджина пребывала в твердой уверенности, что все забыто и отдано прошлому, но стоя над клеткой, с жавшимся к железным прутьям маленьким трехцветным котенком, она почувствовала, как болезненно сжимается сердце, не давая вздохнуть, и впервые в жизни испугалась, что может просто-напросто потерять сознание. Он ушел. Оставил ключи от домика с пленницей и ушел. Безвозвратно. Кроме прочего в мешке лежал листок бумаги. Записка – короткая, в одну строчку: "Он никогда не укусит ласковую руку, но жить на поводке не станет". Все правильно, она ведь и сама думала именно так. Только почему-то от этого не легче…  Сжав губы, Реджина открыла клетку и взяла в руки маленькое дрожащее существо. Котенок казался невесомым, под мягкой шубкой отчетливо ощущалась каждая косточка. Прижав к груди пушистый комочек, она подошла к окну и вгляделась в мерцающие вдалеке огоньки деревни. Где-то там, за синей пеленой вечера идет по дороге высокий человек в потрепанном пальто. Идет, даже не помышляя о том, что в эту минуту, мечтательно улыбаясь, злая королева вспоминает вкус его губ… А потом долго и беззвучно плачет, уткнувшись лицом в мягкую кошачью шерсть.

Отредактировано Regina Mills (2012-09-25 14:21:26)