Время летело незаметно. Бэлль уже совсем освоилась в Замке в Горах, и почти не сожалела о принятом когда-то решении. Темный оказался не таким уж и чудовищем - девушка не перетруждалась. А огромная библиотека и вовсе была несказаным счастьем. И как бы маг ни ерничал, говоря, что пустил ее туда лишь для уборки, Бэлль ни на минуту не забывала его довольную и чуть смущенную улыбку.
Лишь одно не давало покоя юной красавице - черная душа хозяина замка. Бэлль все казалось, что если достучаться, его еще можно спасти. Его магия не только давала ему власть - именно она и делала его несчастным, одиноким, боящимся любых чувств. Маг занавешивал зеркала, лишь бы не видеть, кем он стал.
Но спасать Румпеля от него же самого пока было некогда - до обеда нужно было убраться в коридорах второго этажа. Бэлль схватила пушистую метелку в цвет голубого платья и пошла покорять неприступные чертоги. Коридоры были просторными, и девушка никогда не могла удержаться от того, чтобы закружиться в вальсе. Стук каблучков по полу, который вовсе и не был танцевальным паркетом, не заглушал музыку, что звучала в голове красавицы. За сменяющие друг друга дни уборки Бэлль успела изучить местоположение всех вещиц, и теперь каждый вальсовый круг совершенно удивительным образом заканчивался возле нужного бесценного трофея, и тот сразу же попадал под легкий и очищающий взмах метелки.
Девушка всегда подозревала, что такой способ небезопасен, но до сих пор ей удавалось избегать неловких ситуаций. Однако, только до сих пор. Бэлль лишь почувствовала, что зацепилась носочком туфельки, и даже не успела одернуть его, как высокая ваза, несколько сменившая свое место, покачнулась и раскололась ровно на два осколка. Вдоль. Девушка ахнула и опустилась на пол. Ваза была безнадежно испорчена. Конечно же, Румпель вполне мог склеить ее своей магией - ему такая мелочь почти ничего не стоила, но красавица не хотела тревожить его  такой мелочью. И - что греха таить? - совсем не хотелось признаваться в собственной неуклюжести.
Обессиленно всплеснув руками, Бэлль коснулась половинок вазы. Как будто это могло помочь! Но нет - ваза была безнадежно испорчена. Вдруг на полу что-то сверкнуло. Девушка потянулась - и нашла рядом с осколками маленький золотой ключик, который, видимо, и хранился в этой вазе. Тотчас забыв о промашке, Бэлль принялась разглядывать находку. От сундуков и шкатулок ключи обычно немного меньше. Значит этот - от двери. Вот только от какой? В Замке в Горах было очень много дверей. Но догадка не заставила себя долго ждать. Здесь же, почти рядом с вазой, была едва заметная дверь, ведущая в какую-то странную комнату. Румпель запретил туда заходить, но красавицу постоянно терзало любопытство. Наверняка там было что-то, что могло бы пролить свет на его прошлое. А значит, ей непременно нужно туда попасть. Только бы ключ подошел! Только бы подошел!
И ключ подошел. Бэлль раскрыла запретную дверь и заглянула внутрь. И хоть в комнате не было ни пыли, ни паутины, сразу же бросалось в глаза, что тут никто не живет. Да и вообще, бывают совсем нечасто. В попытке замести следы преступления, девушка вернулась в коридор и забрала с собой в комнату осколки вазы и метелку - нечего было им там валяться. Прикрыв за собой дверь, красавица принялась разглядывать комнату более внимательно.
Высокие шкафы, полки - это была кладовая. Бэлль раскрыла первый шкаф. Там висели детские вещи. На мальчика. Девушка достала рубашку и посмотрела поближе. Полотно было грубым - владелец был явно небогат. Неужели Румпель рос в такой бедности? Понятно, зачем ему теперь столько золота и ярких, шикарных одежд. Или...
Мысль о возможном сыне лишь проскользнула в голове Бэлль, но вниманием тут же завладело что-то, что стояло внизу, прикрытое покрывалом. Юная красавица одернула темную ткань и обнаружила там клетку со спящей птицей. Вернее, с только что проснувшейся птицей. Яркая, переливающаяся яркими цветами, она вопросительно взглянула на девушку и склонила глову, уткнувшись клювом в крыло.
- Бедненькая, - запричитала Бэлль. - Что же ты такого сделала, что он тебя здесь запер?
Сердце девушки сжималось от жалости к несчастной птице, невесть сколько томящейся в плену. Она взяла клетку и поставила ее на стол перед окном. Пернатая пленница пересела поближе, чтобы немного погреться на выглянувшем солнышке. И Бэлль, увлекшаяся своими мыслями, совсем позабыла, что для хозяина замка никакие засовы не были даже мало-мальской преградой...

Бэлль как раз думала о том, как преподнести свою просьбу хозяину Замка, не раскрывая факта нарушения запрета. В голову решительно ничего не приходило. Она ведь мало того, что зашла в запретную комнату, так еще и рылась здесь. Ну и про разбитую вазу придется рассказать. Смелости девушке было, конечно, не занимать, но вот благоразумие осторожно намекало, что стоило бы разработать план поинтереснее. Ну, то есть, отпустить птицу самостоятельно. Потом уже будь, что будет. В конце концов, можно попробовать свалить на кого-то другого. Хотя это было бессмысленно - Румпель все равно выявит ложь, и выглядеть это будет, как отягчающие обстоятельства. Значит, просто выпустить, а потом, когда пропажа обнаружится, держать перед магом ответ по всей строгости.
Конечно же, Бэлль немного кривила душой. Втайне даже от себя она надеялась, что все обойдется. Как тогда - с Робином Гудом. Ей пришлось пережить множество очень неприятных минут, но ведь все закончилось хорошо. Даже лучше, чем она смела надеяться. Девушка убедилась, что у Темного тоже есть сердце, и это грело ей душу.
И только красавица решилась протянуть руку, чтобы раскрыть окно, как позади раздался насмешливый голос хозяина Замка. Девушка одернула руку и резко обернулась. Румпель внимательно смотрел на нее, и под этим взглядом хотелось раствориться, пропасть, исчезнуть. Как давно он наблюдает? Наверняка заметил, как она замешкалась возле клетки.
Бэлль залилась краской и опустила глаза в пол, признавая свою вину. Но тут же подняла их и перешла в наступление. Недаром ведь оно во все времена считалось лучшей защитой.
- Птица, - сообщила красавица, кивая в сторону клетки. - Я нашла ее в шкафу.
Особых подтверждений ее словам не требовалось - дверцы шкафа были распахнуты, не оставляя сомнений в том, что именно тут произошло.
- Скажи, Румпель, зачем держать птицу в темном шкафу? За ней ведь даже ухаживать некому. В чем она могла провиниться - маленькая птичка? За что же такая жестокость? Позволь мне перенести ее в более светлую комнату. Я обещаю кормить ее. Только не оставляй тут.
Бэлль смотрела на своего тюремщика с умоляющей нежностью. Она очень, очень хотела добиться своего. Ведь если у Темного есть сердце, значит, оно способно на добро. Нужно только помочь. Совсем чуть-чуть...