Войдя в зал, Робин поняла, что лучше было вообще не приходить, как она сначала и планировала. В помещении было уже полным-полно людей, предусмотрительно пришедших пораньше и занявших места, а также чуть не успевших, которым пришлось тесниться у стен.  Кейн, с которым девушка прибыла на совет, направился к передним рядам, где ему, наверное, оставили место. Робин же, оказавшись среди не настолько счастливых опоздавших, осталась стоять позади. Она даже подумывала уйти, слишком уж ее раздражал  преспокойный вид мэрши, ее изысканный костюмчик и будничный тон, которым она зачитывала повестку дня. Но дорога назад уже была блокирована другими горожанами. Ну что ж, придется постоять и послушать.
Пафосные разглагольствования мисс Миллс по поводу безопасности в городе ничуть ее не трогали, хотя нельзя отрицать, что Регина обладала нерядовыми ораторскими способностями. Но вот когда слово было передано Эмме, Робин почувствовала себя весьма неуютно. Шериф вела себя не менее уверенно, чем мэр, говорила о тех же серьезных проблемах, но когда ее взгляд скользил по лицам горожан, девушке казалось, что Эмма не столько пытается установить контакт с этими людьми, сколько ищет поддержки. Поддержки и присутствия человека, которому она вчера доверила маленький блестящий кусочек металла, а вместе с ним – ответственность за все происходящее в городе.
Непонятное чувство вины слегка грызнуло то ли печень, то ли легкое. Эмма на нее рассчитывала, а она сегодня даже не появлялась с утра в участке, возомнив себя частным детективом, у которого нет никакого рабочего графика. Но все же, она ведь не развлекалась все это время, а пыталась собрать хоть какую-то дополнительную информацию. А сейчас шериф даже вряд ли знала, что ее горе-сотрудница присутствует в зале. Поэтому когда Эмма объявила о том, что взяла себе помощника, Робин решительно начала пробираться вперед, не обращая внимания на недовольное бурчание и неодобрительные взгляды сторибруковцев. Добравшись наконец до своей работодательницы, девушка, как ни в чем не бывало, улыбнулась ей, а потом и всем присутствующим.
- Здравствуйте! - ей показалось, что надо проявить элементарную вежливость. - Я Робин Эндерс и с этого дня  я буду  помогать шерифу в ее нелегкой работе. Мисс Свон правильно сказала, что разобраться со всеми проблемами в нашем городе мы можем только работая все вместе, - этими словами она хотела дать Эмме понять, что всецело ее поддерживает и готова даже сверхурочно работать, лишь бы кто-то из жителей изъявил желание сотрудничать. - Некоторые из вас знают меня не с лучшей стороны, - скорее всего, если кто из присутствующих и знал ее, то именно с этой стороны, - но я обещаю, что приложу все усилия для того, чтобы  помочь шерифу найти и наказать виновных в навалившихся на наш город в  последнее время преступлениях, будь то мелкая халатность или запланированное убийство, - в этот момент девушка покосилась на Регину, то ли проверяя ее реакцию, то ли обвиняя в чем-то, - и вернуть порядок и спокойствие на наши улицы.

Брендону было откровенно скучно на этом сборище, его совершенно не цепляла плохая актерская игра, он не любил вот такие показные "казни" и разоблачения. Его все это утомляло. Но сейчас приходилось делать вид, что он заинтересован в происходящем и принимает в нем живое участие, так что мужчина изо всех сил старался не зевать, или делать это украдкой, - все равно на него никто не обращал внимания. Разве что заведующий патологоанатомическим отделением... но это уже совершенно другая история.
С другой стороны, на происходящее было смотреть в чем-то даже забавно. Он знал многое о многих здесь присутствующих, какие бы умные и смиренные лица не делали люди, он то отлично знал, у кого и в каком пушку личико. Конечно, к нему приходили многие и довольно часто. Брендон хоть и был психиатром, а не психологом, люди шли и говорили, говорили... Доктор Хоппер, чьими услугами жителям Сторибрука было дОлжно пользоваться, помимо своего "врачебного" статуса, имел еще и звание "белого и пушистого", т.е. того, кому не следует доверять действительно важные вещи. Ну, не был доктор Хоппер профессионалом, что тут поделать? А доктор Фрайт исполнял для многих роль духовника, связанного, правда, не клятвой божеству, а всего лишь клятвой Гиппократа, но и этого было вполне достаточно.
- Позволю себе вмешаться, - Брендон поднялся, с удовольствием разминая ноги, и улыбнулся взявшему слово Мозенрату. - Я допускаю, что доктор Сендс может быть прав в своих догадках. Мне, как психиатру с приличным стажем, совершенно непонятны настолько кардинальные изменения в поведении жителей нашего славного и тихого городка.
Ну, вот здесь Брендон, положим, врал и не краснел, уж он то прекрасно обо всем догадывался, учитывая, что был одним из тех счастливцев, что сохранили память о своей истинной личности и своем прошлом. А так как ему эта личность и это прошлое были гораздо важнее и дороже зыбкого настоящего, он изо всех сил собирался поддерживать действующего мэра. Впрочем... не только поэтому, к мисс Миллс сентиментальный дух испытывал отдельную симпатию.
- И, при всем уважении, мисс Эндерс... - мужчина обратил свой взгляд на откровенно провоцирующую девушку. - Я надеюсь, что и вы тоже в ближайшее время нанесете мне визит. На вашем месте я бы не стал высказываться столь жестко, находясь в состоянии, близком к истерике.
Само собой, "доктор" намекал на инцидент, имевший место быть прошлым вечером. Да, слухи в маленьких городках расползаются стремительно.

Джонатан не хотел идти на это собрание. Да и вообще он никогда не хотел присутствовать на них, но будучи членом администрации просто не мог их пропустить. За ночь ему удалось поспать всего несколько часов, но утром он чувствовал себя в приподнятом настроении, пока в больнице Сторибрука не оказалась новая пациентка. Джону до сих пор казалось, что его руки пахнут ее кровью. К этому невозможно привыкнуть. Пусть и говорят, что через руки врачей проходя десятки больных и умирающих, но это все равно жутко.
Он отправился в здание администрации сразу же из больницы, когда состояние пациентки стабилизировалось. В общем-то он мог остаться в кабинете, чтобы отоспаться, но решил, что поддержка Реджине сейчас важнее. Ему было неловко и не комфортно, но Вэйл шел вперед, стиснув зубы. Вэйл выбрал самое укромное место, где, казалось бы, его никто не мог видеть. Может, все обойдется, и ему удастся немного вздремнуть на заседании.
Как мог он ожидать подобного? Джонатан с самого начала заседания был несколько раздражен. Сначала эта тишина перед началом, а потом высказывания. Он долго молчал, постукивая карандашом по столу. Он переводил взгляд с одного человека на другого. Вряд ли кто-т тут ждал его высказывания, но все же, он не последний человек в городе.
- Позвольте, - подал голос доктор, с трудом поднявшись на ноги. - Доброе утро, господа заседающие.
Он снова обвел зал взглядом голубых глаз. Доктор выглядел уставшим, но лишь внешне. Несколько дней в обществе Руби, и к нему вернется прежняя энергия, но об этом стоит подумать после. Он вышел чуть вперед, прислонившись бедром к столу. Он скрестил руки на груди.
- Конечно, в любом случае, в любом действие, необходимо движение вперед. Однако большинство людей предпочитают стабильность. И эту стабильность нам давала мэр Миллс. Поймите правильно, она не железный человек, не супер-вумен, а простая женщина, подверженная слабостям и эмоциям. Появление мисс Свон в городе просто выбило ее из колеи. И это обоснованно. но что сделали мы? Обычные жители города, которых она всегда поддерживала? Мы стали забивать гвозди в крышку ее гроба, как бы это не звучало, вместо того, чтобы поддержать человека, сделавшего наш город лучшим, - Вэйл сделал неопределенный жест рукой. - Никто не может отрицать, что все странные вещи стали происходит в городе с появлением в нем мисс Свон, однако она неплохо справляется с должностью шерифа, учитывая скоропостижную кончину ее предшественника.
Грэма ему не было жалко ни капли. Хотя нет, было безмерно жалко, но с эти чувством он уже научился жить.
- Возвращаясь ко всему сказанному здесь до меня, я могу лишь пожать плечами. Робин, я уверен вы неплохо сработаетесь с Эммой, и если шериф так нуждается в вашей кандидатуре, я только буду рад за тебя, - он добродушно улыбнулся Эндерс. Слова Ребекки заставили его покачать головой. Но прошло несколько минут с тех пор, пока он не взял слово. - Ребекка, это так глупо обвинять мисс Милс в том,что ей все равно на детей. Мы все прекрасно знаем, что она воспитывает мальчика и очень его любит. Никому в этом городе не плевать на то, что происходит на улицах. И многие, как и я, думают, что виной всему чужаки, приехавшие в город. Не хочу никого обидеть, тем более это не камень в огород мисс Свон. Но ни один житель Сторибрука не способен причинить боль своему соседу, -в этом он был уверен, почему и голос звучал крайне уверенно, даже слегка надменно. Врачи, присутствующие в зале сразу же пустились в медицинское обсуждение ситуации. А Вэйл лишь отмахнулся. - Бросьте. это всего лишь эмоции. И они есть у каждого, кто-то выражает их сдержанно, а у кого-то они плещут через край, но это не значит, что они сумасшедшие.
В первые он был так катастрофически не согласен с профессиональном мнении.
- Мы все здесь забыли о том, что мы в первую очередь люди. И если уж говорить о предстоящих выборах, то мое мнение таково: Реджина Миллс столько лет управляла этим городом. Мы привыкли видеть ее сильной женщиной. И такой он предстает перед нами сейчас. Лично я за то, чтобы дать ей еще один шанс. Не думаю,что кто-то еще справится с этой обязанностью, - Вэйл наконец посмотрел на Реджину, слегка виновато улыбнулся и вернулся на свое место. - У меня все. Но отвечу на любые вопросы.
С этими словами мужчина сел на свое место. Он ощутил острое желание убраться отсюда куда-нибудь подальше.

День начался с головной боли, и боли в руке, которую утихомирить пришлось сильными обезболивающими, сегодня нужно было трезво мыслить на собрании, и головная боль была не лучшим помощником. Роксане пришлось сутра задействовать не мало своих подчиненных, чтобы обзавестись нормальной одеждой и привести себя в порядок.  На удивление, от вчерашнего страха не осталось практически ничего, только она по-прежнему боялась возвращаться домой.
Уайт вошла в зал незадолго до начала самого заседания, девушка умудрилась остаться незамеченной, и пройти в первые ряды. Судья разглядывала вошедших людей, в основном она искала взглядом тех, кто ее будет поддерживать, сегодня таких было немного, но зато были такие как Свон, создавалось такое ощущение, что она третий влиятельный человек, который хочет занять место мэра, увы, но придется объединить усилия с Эммой.
Джет прибыл не один, а с этой девушкой, которая была в туалете и видела, как на ее глазах застрелился псих, как выяснилось дальше, она теперь помощник шерифа, что раздражало еще сильнее, хотя такое раздражение, которое испытывала Роксана, можно сравнить с легким недовольством обычных людей. Судья холодным взглядом уставилась на Кейна и покачала головой. Так же судья заметила агента ФБР, который сидел не подоплёку, весь его вид говорил о том, что сегодня этот человек выкинет что-то интересное, а может быть нет, но явно этот человек был чем то доволен.
Реджина начала свою «сказку»,Роксане было противно слушать ее, каждое собрание начинала она, и каждый раз все было похоже, все было однообразно и одинаково, и как только Реджина начинала говорить, Роксане хотелось отобрать у нее молоточек, который был атрибутом судьи и ударить им мэра. Странные фантазии и образы, в последнее время приходили в голову судье, видимо переживания сказывались на ней, или как говорили дальше врачи, психика у людей не железная. Вейл вообще удивил судью своим двуличием, то он поддерживал Роксану, когда она увидел труп на газоне и сам считал, что это дело рук Реджины, а теперь как маленькая собачонка пытался защитить ее бессмысленными фразочками . Девушка еле заметно улыбнулась слушая доктора.  Следом выступил и Данте, сумевший отвести от себя все подозрения, которые направили на него. Может быть Роксана была параноиком, но ей хотелось винить во всех бедах Реджину . 
Погода сегодня была противная, но завывания ветра заставляли Роксану расслабиться, а резкие звуки, которые пугали людей в помещении, безумно завораживали. Очередь Уайт принять эстафету, слишком долго она молча отсиживалась.
-Уже не первый человек говорит о временном отстранении Реджины Миллс с поста - Роксана встала с места и повернулась боком к толпе, чтобы одновременно видеть Реджину и людей. Девушка мельком взглянула на мэра, а после на толпу и на людей, которые поддерживали судью. – Я как человек пострадавший от деяний преступных лиц, очень недовольна тем, как Реджина пыталась разрешить все это, все свалилось на плечи мисс Свон, я понимаю она шериф, но мэр не должна допускать волнения среди людей…- Роксана обратилась к Реджине –Вы должны были в самом начале уверить всех в спокойствии и что такого не повторится, вы это сделали, но люди не верят, так может быть ты потеряла авторитет, и тебе правда стоит временно уйти от должности - Уайт сказала это тише чем прошлые слова, и в конце она не просто так перешла с "вы" на "ты", она хотела подчеркнуть, что и уважение от Роксаны нет тем более, да она просто лила воду, но как то нужно было вступить в эту игру, судья оставила все факты, которые можно использовать против Реджины, и решила начать с самого безобидного и мирного варианта.

Безумный день явно только набирал обороты и наконец освободившись после странного приключения с Алисой и Генри утром, Руби вспомнила что сегодня намечался какой-то жутко серьезный совет. Политическими вопросами она интересовалась мало, мнением обо всем что им там скажут скорее всего потом в подробностях ей доложит бабушка или посетители кафе завтра, так что девушка уже хотела повернуть домой, но вспомнив что туда собирался Вэйл и говорил что на такие вещи стоит обращать внимания, решила все таки заглянуть.
По пути к зданию она наткнулась на киоск со свежим изданием газеты. Сказать что прочтенные вызвало удивление - это не сказать ничего. После вчерашней, довольно странной ночной встречи в коридоре больницы с Реджиной и Рихардом, которые приехали в полночь забирать у Вэйла не понятно почему блуждающего по переполненной ранеными больнице Генри, ей не очень хотелось видеть госпожу мэра, уж очень у нее был неприятный взгляд, да и запах виски от нее, и бутылка на столе Джона...
И все же убегать от проблемы - не лучший способ. Поджав губы и шумно выдохнув, Руби продолжала бегать взглядом по строкам странных статей. Газета "Зеркало" всегда была на удивление верна Реджина, с чего вдруг такая опала?!
Пару кварталов казалось были преодолены за мгновение. Сильно смущенная прочтенным, девушка решила искать ответа на появившиеся вопросы на совете, возможно как и большинство горожан. Она ожидала чего-то необычного, и все же войдя даже оглянулась назад, пытаясь проверить ничего ли не перепутала. Обычная тишина обычных собраний сегодня исчезла в гуле недовольных голосов. В какие-то моменты даже казалось, что это не люди - пчелы, чей улей по ошибки задел и пошатнул пчеловод. Речь произносила судья, как раз говоря что мэр не должна допускать волнений среди людей. Ага, не должна и вышло у нее это явно феерично.
Их город и вправду за полгода неузнаваемо изменился, но винить во всех бедах только мэра было краем нелогичности.
Продвигаясь среди толпы, Руби то и дело кивала, здороваясь. Как много людей тут сегодня! Едва ли не треть города сбежалась, и все из-за газеты? Нет слов.
Человек, которое она высматривала в толпе, нашелся недалеко от Реджины. Поймав взгляд Вэйла, Руби ласково улыбнулась, про себя отмечая что настроение у него похоже не очень. Прочем, настроению толпы оно вполне соответствовало. Осталось только разобраться, что тут происходит...

Бедная Реджина даже не успела ответить, ее карманный учитель тут же встал с места, он явно был недоволен тем, что услышал от людей медицинской профессии, а тем более словами Роксаны, судья не сразу поняла при чем тут личные отношения Реджины, и к чему вообще Рихард начал этот разговор, по красоваться? «Балбес, тебе никто слушать даже не станет, теперь все знают что вы в отношениях, и твое мнение даже во внимания ставить не будут» Уайт сдержала смешок. Краешками губ она еле заметно улыбнулась глядя на людей, на Рихарда который открыто перед всеми обвинял ее, на Реджину, которая видимо ждала пока Рихард закончит свою речь, на адвоката, который только что выступал против Реджины, пытаясь огородить Роксану от сделанных ошибок, но ощущение, что власть совсем близка сбивала рассудок Роксаны. Судья взяла себя в руки и припомнила одну интересненькую статью, на счет Рихарда, когда тот закончил, судья шагнула  на место оратора, и обратилась к учителю.
-Да, думаю моя кандидатура одна из перспективных- ответила на первый вопрос девушка. – Рихард, у вас есть доказательства, что это я? Нет , -ответила судья за него и продолжила - это мог сделать кто угодно, извините за мои слова, может быть я ошибаюсь, но я думаю есть люди, которым Реджина не приятна, и которые могли совершить такое деяние – продолжила девушка, а после сделала небольшую паузу  –Давайте рассуждать логически, то что вы сейчас говорите про меня, в законе называется клеветой,  которая преследуется законом, а если клевета произносится  перед публикой а в особенности перед СМИ - блондинка взглянула на журналистов и прочих людей связанных со всем этим – то вас могут лишить свободы как минимум на 2 года, это не в коем случае не угроза, вы ущемили мои права, оскорбив сейчас меня перед всеми, и я имела право вам это сказать, теперь прошу вас прежде чем говорить такие вещи, сначала иметь доказательства- спокойно сказала Уайт. Девушка понадеялась, что Рихард после этого перестанет совершать подобные глупые выходки, судья прекрасно знала все законы, а знающий законы легко может обойти все препятствия и увести от себя подозрения, она не была настолько глупой, чтобы отправить фотографии таким образом, чтобы все ниточки привели к ней. «Наивный» подумалось Роксане

(я не знаю какие там законы в США так что пользуюсь Российскими )

Порой казалось, что у Эммы Свон есть определенный порог красноречия да и, более того, даже привычной словоохотливости. Сам по себе не такой уж весомый, растрачивался он по мелочи в течении дня и исчезал, стоило только новому дню сменить прожитый.
Сегодня же, ввиду исключительности происходящего, были подняты и тут же безобразно уничтожены в ходе выступления все ее запасы, и наконец опустившись на свое место, Эмма почувствовала невероятное облегчение от того, что пытка быть в качестве центра всеобщего внимания для нее закончилась. И мгновенно, вслед за почти обуявший ее до самой глубины души счастьем – давно уже осознанную светловолосым шерифом нелюбовь к политике.
Эмма видела, как несовершенна эта система и до чего порой опускаются люди в своих поступках, гонимые алчными желаниями обрести власть или еще более разрушающими для остальных и себя страхами не потерять ее, и поскольку в своей жизни и без того отведала немало грязи, не хотела иметь с этим ничего общего. Потому и отвлекалась от далеких к поднятой на собрании теме размышлений лишь при упоминании своего имени.
В городе было неспокойно. Целый ряд идущих друг за другом страшных, пока еще необъяснимых органами правопорядка, представителем которых она имела честью быть, и пугающих событий были несвойственны уложенному распорядку жизни маленького рыбацкого городка, и посему паника людей, не знавших, что с этим предпринять и, более того, потому как этот вопрос сильнее всего волновал людей в страшные минуты их жизней, кого в этом винить, была понятна. Но от этого она не становилась проще для разрешения и принятия. Линчевали мэра. Говорили о ее поступках, о поруганном имидже, о страстях. Помянули их вместе, ведь словесные битвы за Генри и каждый шаг их холодной войны стали уже притчей во языцех. И один из страстных ораторов даже помянул заговор и необходимость экспериментов для признания истины.
С грациозностью слона в посудной лавке разбиралась шериф в тонких хитросплетениях массовых помешательств, ставила между уфологами и фанатами многочисленных теорий заговора всех на этой планете и плохого американского правительства в частности некий знак равенства, пусть и примечая для себя немного больший уровень опасности вторых для окружающих людей. И сегодня чуть ли не в восторг пришла, внезапно обнаружив в Сторибруке одного из славных гиков всея США, воззрившись на Мозена не с положенным подобной ситуации раздражением да негодованием, а почти с детским упоением, страстно мечтая уединиться с любителем теорий и вдоволь наслушаться его бредней. За последние полгода единственные из фантазий, которые достигали ушей Свон, были от Генри. Мальчик гордо провозглашал свою биологическую маму Спасительницей, а всех жителей Сторибрука сказочными созданиями, потерявшими счет времени и позабывшими истинных себя. Несомненно, колорит истории духа Сказочного Средневековья, адаптированный под инопланетные реалии, был разительно свеж, абсурден и почти уморителен. Эмма готова была сама это вообразить, лишь бы не возвращаться к собранию и всей той грязи, которая засела в чьей-то душе здесь, раз он отважился на преступления и подверг хаосу этот уже дорогой ее сердцу город.
Возможно, она родом из планеты Мелмак. В шаге от полного уничтожения, отправили ее благородные (и наверняка родом из правящей семьи, раз им был известен этот отчаянный обходной путь и полная обреченность их нации, несомненно предсказанная предками в самых изощренных и в последний момент расшифрованных пророчествах) родители капсулу с только рожденным ребенком, завернутым в детское одеяльце, аккурат к шоссе, принятому тогда хитроумной машиной за полосу посадки. Неведающий своей участи младенец остался среди людей, долгие годы он рос, не зная своего рода и племени, и только ей под силу возродить культуру своего гордого наро… – Эмма неприметно для окружающих, но вполне весомо для себя потрясла головой, явно силясь выпитое ранее кофе с обильными порциями растворимого сахара в нем перевести в другую часть мозга и для начала хотя бы перестать предаваться фантазиям, за которыми уже можно и уснуть было, так прекрасно были фоном созданные воображением яркие инопланетные картинки да шум ударявшегося в отчаянный пафос до боли знакомого и имевшего долгий опыт озвучивания трейлеров к фильмам, но так и не названный или даже, что более вероятно, просмотренный в титрах голос в ее голове. За время ругани себя были помянуты и не ведающие границ страсти к сахару, принято и тут же забыто за неосуществимостью к исполнению решение ограничивать себя в том да позорная попытка собраться и наконец начинать воплощать-таки всем своим видом профессионализм.
И тут же нахмурилась, потому как приметила напряжение Робин из-за выпада местного психиатра. Силясь поймать взгляд своей помощницы и молчаливо подать приказ не реагировать и, более того, не высказываться в ответ, Эмма плотно сжала губы, из-за чего они превратились в тонкую длинную чуть опущенную вниз ниточку и тихо покачала головой, сетуя на циника Фрайта. Вина Робин была лишь в том, что она молода, и решить наказать ее за горячность в крови было сущим преступлением. Но, "кажется, пронесло". В какой раз балансировавший на краю доверия граждан в своей состоятельности полицейский участок избежал катастрофы. Принять на работу Робин было правильным решением, но той еще многому стоит научиться и не время сейчас, на собрании, получать тумаки за несдержанность да смазанную максимализмом грань между собой настоящим и тем, кто должен быть опорой граждан и кем она стала отныне являться – помощником шерифа.
За подобными переживаниями не приметила особо Свон взявшего слово доктора, пусть и мысленно отдала ему честь за разумность слов, а вот речь приезжего агента удостоила своим вниманием полностью. И поскольку самим словам она придавала почти незначительную, мизерную роль во всем выступлении, еще некоторое время после наблюдала за Данте, силясь наконец разгадать помыслы этого человека и истинные мотивы его поступков. Он был непрост с самого начала, то было очевидно. Далеко не глупый, умеющий держать себя в руках, пусть и довольно снисходительный к окружающим, чтобы самые глазастые или подозрительные из них не приметили, как лихо он играется лицом и раздает слова, он не производил впечатление случайного здесь гостя. Со своими целями и планами, заключавшимися – в том Свон была уверена – вовсе не в воцарении справедливости в деле погибшего Грэма, до которого, кажется, дело было только ей одной, он был и остается до сих пор темной лошадкой. И если по отношению к себе вражды Свон не чувствовала, за нынешнего мэра не могла поручиться так же крепко.
Темна была и судья. Белоснежная, встать фамилии, ее репутация, неприкосновенность удостоенной небывалой для юной леди чести вершить чужими судьбами да труп на крыльце. "Будущий мэр? Я так не думаю, ваше Превосходительство".
И, наконец, потерявшая свою дирижерскую палочку, но благодаря великолепной выправке за долгие годы трудов не подающая и тени сомнения в том сама глава парада. Кровь закипала, когда Эмма думала о Реджине Миллс, и суть ее претензий была вовсе не в ведении городом, где, признаться, та не смогла бы найти достаточных претензий и обоснований несостоятельности, которые ей так стремились сейчас навязать жители Сторибрука. А в том, что благодаря ей одной Эмма уже давно не видела своего сына. И от этой разлуки готова была на стенку лезть. Полная праведного гнева, решила Эмма во что бы то ни стало добиться свидания с заключенным под домашний арест малышом. Сегодня. Тот час, стоит только закончиться этим словесным баталиям, смуте да королевским переворотам.
И, черт ее побери, как же Свон всегда умела выбирать самые неправильные моменты для действий.

Отредактировано Emma Swan (2013-05-19 10:51:29)