Мистеру Голду редко снились сны, и ещё реже сюжеты этих снов задерживались в его разуме дольше, чем на пару секунд после пробуждения. Пользы в сновидениях Румпельштильцхен решительно не видел. Плохие, тревожные сны портили настроение, подталкивали к совершенно ненужным меланхоличным размышлениям и грозили отвлечь бывшего мага от его единственной и главной цели. Однако последние три дня Голду снилась только Бэлль. Не прыгающая вниз, как прежде, с тёмной башни-тюрьмы, а сидящая на столе в его замке и беспечно рассуждающая о сути любви. Румпельштильцхен наслаждался такими мирными снами не меньше, чем обществом самой Бэлль, которая вот уже несколько дней жила в его особняке, нахально заставляя Голда чувствовать себя непривычно добрым и даже каким-то счастливым.
Эта ночь, увы, стала исключением: сознание уже рисовало Румпельштильцхену приятную картину с Бэлль, по-хозяйски оттирающей изящные флаконы от остатков магического зелья в его лаборатории, когда это замечательное видение было жестоко прервано каким-то жутким звуком. Голд недовольно побурчал, перевернулся на другой бок и хотел было нахлобучить на голову подушку и снова заснуть, но странный звук имел наглость повториться. Бывший маг рывком уселся на кровати, окончательно проснувшись. Источник звука стал очевиден: в соседней гостевой спальне его ненаглядное сокровище кричало от ужаса. Содрогнувшись от очередного пронзительного крика Бэлль, Румпельштильцхен и сам не на шутку перепугался. Обувшись в пушистые тапочки, Голд сполз с постели и нетвёрдым шагом поспешил в гостевую, с тоской подумав о трости и пистолете, которые по ночам обитали где-то на нижнем этаже.
Проскользнув в комнату, Румпельштильцхен хлопнул в ладони (этот способ включать свет никогда не надоедает) и быстро осмотрел комнату на предмет нежданных гостей, которых, к его большому облегчению, не наблюдалось. Всему виной оказался всего лишь ночной кошмар. Бэлль, раскинувшись на кровати, металась и кричала по сне, стискивая в пальцах одеяло. Голд поморщился, с состраданием глядя на любимую, уселся на край кровати и осторожно встряхнул девушку за плечи.
– Бэлль! Проснись же, Бэлль. Проснись! – негромко позвал Румпельштильцхен, продолжая несильно трясти за плечи своё спящее сокровище.

Бывший маг заключил напуганную девушку в объятия и принялся ласково гладить её густые растрёпанные волосы. Злополучные портьеры объявили Бэлль войну ещё давным-давно, а теперь продолжали преследовать бедняжку в ночных кошмарах. Голд не смог сдержать улыбки. В последнее время она неизменно появлялась на его лице, когда он вспоминал о тех старых-добрых временах в его замке.
– Ну-ну, солнце… Это всего лишь плохой сон. Забудь о нём, – успокаивающе произнёс Румпельштильцхен, продолжая перебирать пальцами волосы любимой. – И перестань извиняться: мне всё равно не спалось.
Голд отстранился от девушки, не убирая ладоней с её плеч, заглянул в лицо и ощутил новый приступ беспокойства. Бэлль была очень бледна, тяжело дышала, а учащённый стук её сердца как будто бы чувствовался на расстоянии. Пусть это был только кошмар, но, кажется, ей ещё не удалось окончательно проснуться и вырваться из плена тревожных сновидений. Немного поразмыслив, Румпельштильцхен вдруг просиял и резко поднялся на ноги, демонстрируя указательный палец – символ внезапной и совершенно замечательной идеи.
– Знаешь, тебе совсем не помешает сейчас немного побыть на воздухе. В такую прекрасную ночь это, несомненно, спасёт тебя от любых кошмаров.
Зыркнув в сторону окна, маг убедился, что ночь действительно самая что ни на есть подходящая для короткой прогулки. Ветра совсем не было, а осенний холод с лихвой компенсировало звёздное небо, на которое открывался особенно хороший вид из заднего дворика особняка. Ободряюще улыбнувшись, Голд протянул Бэлль руку, намереваясь помочь своей заспанной радости выбраться из постели.

Одевшись для ночной прогулки и спустившись вниз, он нашел Белль в гостиной. Она стояла у камина, вертя в руках один из подсвечников. На миг все поплыло перед глазами еще пару дней назад холодного и сдержанного Голда. Его сознание как будто вдруг вернулось в те уже такие далекие дни, когда после известия о гибели принцессы он бесцельно бродил по замку, в немом отчаяние ища следы ее присутствия, вещи, к которым она прикасалась, пытаясь выбросить из головы звенящие обидой слова: " Всё что тебе осталось - пустота в душе и надбитая чашка". Он прожил очень много лет и прекрасно знал, что привязанности всегда делают людей слабыми, что они теряют бдительность и жизнь карает их за это. Всесильный Румпельштильцхен позволил мачехе  Снежки обмануть себя. Это было ошибкой, его непростительной ошибкой.
"Но заплатит за нее Реджина", - подумал владелец единственного ломбарда в Сторибруке и негромко прочистил горло, обозначая свое присутствие для затерявшейся уже в своих мыслях девушки.
- Сегодня полнолуние, но если хочешь, свечи тоже можешь взять, - он улыбался и в его голове сейчас тоже сквозила улыбка. Если бы тому, кто знал Голда сейчас удалось увидеть его, бедняга не поверил бы своим глазам. Как причудлива иногда бывает судьба и как мало иногда нам нужно для счастье. Нет, конечно, Румпельштильцхену для счастья было нужно много чего... но сейчас об остальном он не вспоминал.
Мужчина отворил дверь наружу и пропустил свою даму вперед. Звезды глазели на них свысока и оставались безучастными к этой маленькой сцене, между прожившим несколько веков магу и принцессе, которая не помнит о том, что их связывает.
С легким оттенком грусти, Румпель подумал о том, что в Зачарованном Лесу он бы мог перенести принцессу в любое место, поразить красотой дивных водопадов, райских садов или сиянием зари над барханами Аграбы.  Но в Сторибруке у Темного не было такой власти. Он просто предложил Белль опереться о свою полусогнутую руку и неспешным шагов повел ее вдоль дороги по улице.
- В это время суток этот город удивительно тих и прекрасен. Как будто его кто-то заколдовал.
Отсутствие людей и правда было для Голда большим плюсом. Он их не очень любил. Впрочем, они его тоже.

Тишина ночного города ненавязчиво обволакивала неурочных путников. Где-то вдалеке стрекотал сверчок, а на веранде одного из домов, мимо которых они проходили, потрескивала электрическая ловушка для комаров. Тьма пахла полуночной влажностью, последними цветами и листвой. Мистер Голд мерно постукивал по асфальту тростью, безмятежно вышагивая вдоль улицы, с обвитой ручкой Белль на своем локте. Они шли от фонаря до фонаря и их тени то опережали их, а то отставали где-то вдали. Дома сменяли друг друга, а Румпель все поглядывал с беспокойством на свою тень. Она как будто была чернее, чем тень его спутницы, и так и норовила вырваться вперед... словно ей было мало и мало... Мужчине понадобилось усилие, чтобы выбросить из головы подобные мысли. Здесь и сейчас призракам его души не было места. Слишком ярко сияла улыбка на губах идущей рядом девушки...
Вдруг Белль ни с того, ни с сего остановилась, и Голд тут же замер на месте, вопросительно глядя на девушку. Но уже в следующий миг нежданный порыв ветра пронесся по улице, сорвав с ближайшего дерева горстку листьев, и рассеяв их перед ночными путниками. От неожиданности принцесса отшатнулась от вдруг начавшего разоблачаться клена и на короткий миг прижалась к Румпельштильцхену плечом, так что тот не мог не почувствовать вдруг участившийся пульс девушки. Она тут же отпрянула, смущенно зардевшись, но от этого ее смятения, тепло, столь же спонтанно возникнувшее в его сердце, как и ее невинный испуг, только больше вспыхнуло и разлилось по всему телу. Словно электрический ток, это странное чувство пронзило Темного до кончиков пальцев.
- Чувствуете? - смущенно было опустив голову, Белль вдруг подняла ее, нежно встрепенув ресницами, и вопросительно обратилась к своему спутнику,  - Сейчас поднимется очень сильный ветер, а там и дождь не заставит себя ждать. Но я прошу вас, давайте пройдемся еще. До того роскошного фонаря. И повернем обратно. Наверняка успеем добраться засухо.
- Конечно, - Голд улыбнулся глядящей на него принцессе, все еще не помнящей своего прошлого. Как бы дорого он бы сейчас отдал, чтобы вернуть ей память. Чтобы она вспомнила о том, что было. Рассказала о том, что укрылось от него. И что бы попросить прощения. Потому, что он был виноват, но его боль давно искупила его вину, а если не искупила - то он готов был просить прощения. Только бы она простила. Только бы вернуть то, что она к нему чувствовала. А  она чувствовала - он знал это. Знал и боялся. Раньше. Сейчас - тоже, но уже не так.
- А я люблю дождь, - улыбнулся он, снова шагая рядом со своей Белль и прислушиваясь к мерному стуку ее каблучков, - Не поздней осенью конечно, а раньше. Например, летом. Когда мягкие влажные капли летят так издалека, чтобы упасть на землю или на руки к человеку. Как будто и не страшась ради такого полета завершить свое краткое существование на благо других. Иногда, если прислушаться, слышно, как шепчет дождь. И каждый из нас слышит в этом шепоте что-то свое...
Пока он говорил, они шли. Вот уже поравнявшись с тем самым огромным старинным фонарем, что приглянулся Белль, Голд вдруг понял, что воздух как-то резко стал холоднее, да  и в остановке что-то весомо изменилось. Подняв голову к небу, лишенный волшебства маг вдруг узрел, что звездное небо стремительно скрывается в затягивающих его тучах. Собирался дождь, да еще какой.
- Я думаю нам пора домой, и желательно как можно быстрее, - стараясь скрыть беспокойство, пробормотал Румпель, быстро снимая пиджак и накидывая его на плечи своей принцессы.
Первые крупные капли упали на землю, звонко разбившись об асфальт на десятки мелких прозрачных брызгов. Начинался ливень.

Принцесса улыбнулась и, не отвергнув проявленной им заботы, наоборот, только укуталась в снятый с его плеч пиджак. Сердце столь много лет бывшего одиноким мага невольно екнуло и потеплело. Очень давно никто не принимал ничего предлагаемого им так искренне и без задней мысли. Очень давно ему не хотелось ни о ком заботится - с тех пор, как он потерял Белль. Теперь он нашел ее совершеннейшим чудом. Впрочем, у чуда некоторым образом было имя, но по этому долгу Голд уже можно сказать проплатил. Теперь у него оставался некий счет к Реджине, но ничего определенного в этом направлении он пока не думал. Пока заклятие не снято, маг не собирался трогать ничего в своей продуманной и налаженной схеме.
- Летний дождь и вправду куда приятнее, - шедшая рядом девушка согласилась с вдруг произнесенном им несколько философской и чуть романтической тирадой. Губы Румпеля невольно подернула улыбка и он чуть наклонил голову, инстинктивно пытаясь скрыть ее. Неожиданная откровенность, коею одобрили, самовольно окрасила их прогулку определенным настроением. Мужчина развернулся, теперь совершенно естественно предлагая мисс Френч опереться уже на другую руку. Странная пара сменила направление и теперь возвращалась к дому Голда, но несколько более быстрым шагом, чем ранее.
- Мистер Голд, - ее голос пронзил ночь своим мелодичным звучанием, заглушив для него и ветер, и стрекот сверчков, силящихся перекричать шелест начинающегося дождя, - надеюсь, вы не будете против чашки горячего чая, когда мы вернемся? Уж очень ветер холодный - как бы не простыть.
- Кх.. это было бы чудесно, - прочистив горло от неожиданности, с энтузиазмом согласился Румпельштильцхен, бросая краткий восторженный взор на свою спутницу, - Кажется у меня где-то был мед.
В этот же миг, словно подтверждая слова девушки, могучий порыв ветра пролетел по улице, подымая по пути опалые листья, пару фантиков, и так и норовя сорвать с незадачливых путников тот или иной предмет одежды. Голд невольно остановился, поворачиваясь так, чтобы заслонить Белль собой. При этом он чуть приобнял принцессу свободной рукой,  словно боясь, как бы ее тоже не унесло от него. Наконец стихия утихла для передышки, а мужчина снова отстранился.
- Кажется нам стоит поспешить. Похоже надвигается буря, - хрипло проговорил Румпельштильцхен, и они продолжили свой путь.
Погасшие звезды, казалось забрали с собой все очарование и уют ночь. Влажность и холодный ветер, тревожно колыхающий кроны деревьев и тени, принесли с собой что-то тревожное в недавно еще спокойную атмосферу пустынной улочки. Дом Голда уже виднелся невдалеке. Еще пару минут и они будут на месте.

Ворота его дома возникли из темноты внезапно, словно вынырнув из ниоткуда по волшебству. Или это он был настолько поглощен своей принцессой, что не обращал внимания ни на что более? Возможно и так. Ведь время магии еще не наступило, да - оно приближалось, но долгожданный Румпелем момент еще не настал. Еще немного - и это случится. Все вернется на свои места. Эмма Свон получит свою сказку, в которую она не верит, к Белль вернутся воспоминания, а темный получит свою силу и могущество. Мужчина шумно вздохнул, забывшись на миг и отдавшись во власть своих мыслей. Лейси Френч вспомнит все. И хорошее и плохое. Простит ли она его? Сердце шептало, что простит, но Голд уже много десятилетий не верил своему сердцу.
"Она поймет. У нас будет новая жизнь, новый шанс. Я найду Бея. И на этот раз я все сделаю правильно".
Румпельштильцхен верил. Несмотря ни на что. надеяться и верить он так и не разучился. Иначе бы уже давно закончил, как его предшественник.
- Благодарю вас, мой рыцарь, - с лукавой улыбкой его ночная спутница отвесила реверанс. Она не могла знать, исходя из воспитания и жизни, которую помнила, как именно делать книксет, но тем не менее движения ее были полны грации и изящества.
"Нельзя изменить в человеке его сущность. Что бы не происходило - мы всегда остаемся теми, кто мы есть", - пронеслось в голове Голда. Что-то давно забытое и уснувшее защемило в груди старого мага.
- Вы проводите меня в дом? - все еще смеясь, принцесса протянула руку хозяину дома.
- Прошу вас, миледи, - его ладонь аккуратно подхватила ее хрупкие пальчики. В тон ей, Темный почтительно поклонился, и странная пара церемонно, будто в королевстве на светском балу, а не в маленьком американском городишке, вошла в ворота, которые автоматически закрылись сам по себе, - Надеюсь утром распогодится. После дождя и солнце светит ярче, и осенняя природа дышит чистотой и свежестью. Можно отправиться в лес и устроить пикник. Если ты не против.
Они подошли к порогу дома и, проронив предложение на счет завтрашнего времяпровождения,  Голд настороженно замер в ожидании. Он смотрел в ее глаза и вдруг словно наваждение случилось с Темным, жестоким и расчетливым человеком, что заставлял страшится одного своего имени. В один миг рухнули, ушли в небытие несколько лет, забылись, ушли на второй план. Ему вдруг почудилось, что они вновь, как когда-то давно - в его замке. И неважно что там было до того, или после - те дни были чем-то совершенно отдельным в его жизни. Наваждением. Сном. Как и сейчас. Принцесса Белль, робко склонившаяся в реверансе с улыбкой на устах. Настоящей улыбкой. Призраки прошлого всегда витали вокруг Румпеля, но вот сейчас это был тот единственный призрак, против присутствия которого маг вовсе и не возражал.
- Спасибо за эту прогулку, - почти шепотом прозвучавшие слова, пророненные мужчиной, который уже сделал шаг вперед, к своей спутнице, сократив расстояние между собой и ею до минимально. Сейчас он не видел ничего - ни тьму ночь, ни приближающуюся бурю - только нежные уста девушки и ее глаза, устремленные на него в невольном вопросе. Она не могла его помнить не могла знать кто он есть на самом деле, и что было в их совместном прошлом. Но ее взгляд и улыбка - они были прежними, ни капли не изменившимися. И Голд забылся. Он позволил себе это. Не думать, не рассуждать, не контролировать. Краткий миг чуда - так давно забытого, но так нужного ему сейчас. Чуть подавшись вперед, он прикоснулся к ее губам своими, тут же утонув от кружащей голову нежности и опьянения. Время остановилось  - впервые по настоящему для почти всесильного мага. Сейчас были только Белль и ее уста, робко отвечающие на его поцелуй. От девушки пахло утром и весной, а вдыхая ее дыхание, он вдруг ощутил ритм ее сердца. Сладостный миг на краю пропасти бесконечности и отчаянья - только бы это не прекращалась. Кровь стучала в висках, сливаясь с его мыслями в причудливую мелодию, окружившую замершую в миге упоения пару. Его любимая была так близко, что сердце Румпельштильцхена готово было разорваться без сожалений сейчас же. Дыхание заканчивалось, но ему было все равно - лишь бы не разрывать эту связь. Голду казалось, что он растворился в этом поцелуе - и на миг, но все остальное перестало существовать. Навсегда. И не осталось более ничего, кроме подрагивающих губ принцессы Белль - ошеломленной и удивленной, но в глубине души, неприменно помнящей...

Отредактировано Mr. Gold (2013-04-18 00:49:29)

Он определенно ненавидел людей. И не только их. Всю его жизнь кто-то другой постоянно вмешивался в его дела, конечно же, с наилучшими чувствами - и попутно разрушал его жизнь. Когда пьяный в дрова Мо Френч вывалился из кустов и испуганная Белль отпрянула от него, Голд понял - ему понадобятся большие усилия, чтобы прямо сейчас на глазах девушки не удавить это ничтожество.
Неповоротливый толстяк лепетал что-то странное, но вслушиваться в бред его обвинений Темному было определенно недосуг.  Этот идиот все портил своим появлением. Еще секунду назад таявшая в его объятиях принцесса теперь ласково пыталась успокоить своего неудачника-отца. Глупая и бесперспективная затея - не с этим человеком, и, тем более, не в этом мире. Здесь бывший король был неудачником и пьяницей... И здесь он мешал Румпелю, как никогда ранее.
- Пойдем, милая, пойдем домой! Теперь ты с папой, папа о тебе позаботится как надо! - Белль определенно была настроена отправиться позаботится об отце, а в планы Голда это совершенно точно не входило.
Владелец ломбарда и сторибрукский кредитор неудачливого цветочника решительно шагнул вперед, отстраняя Лейси от ее папаши.
- Я думаю, вам лучше вернуться к себе домой и лечь спать, - его тихие слова хлестали плетью по воздуху, словно сгустившемуся от нечаянного напряжения. Сухая интонация, будто налитая свинцом, зловеще звучала в темноте ночи, но Голду было плевать. - Ваша дочь останется здесь. Потому что тут она в безопасности, и никто, и ничто не может угрожать ей. Вы не можете ей дать ничего, кроме боли и разочарования. Вы уже однажды сдались и не смогли защитить ее. Теперь ее безопасность - мое дело. Убирайтесь, пока я не вызвал полицию. Уверен - пара ночей в камере пойдут вам на пользу, но я не хочу, чтобы Белль было больно от того, что ее отец ничтожество и мелкий уголовник. Убирайтесь, - он почти прошипел это, с ненавистью, забывшись, что рядом с ним стоит его принцесса, которой его слова могут причинить боль. Румпельштильцхен ненавидел слабость. А Мо Френч был слаб. Чужая беспомощность напоминала Голду о его собственной, давней ошибке. Время расчета по ней близилось. И если какой-то там цветочник будет стоять на его пути - Румпель не сомневался в том, что легко справится с этим препятствием.