Вэйл сидел в своем кабинете и теребил ручку. Мерное постукивание колпачка о гладку поверхность успокаивала его. Слишком много вопросов. Он никогда не стеснялся задавать вопросы, чтоб учиться чему-то новому. С появлением Эммы в городе стали происходить странные вещи. Джон Доу, который пролежал в коме добрые дцать лет, внезапно ожил, оказалось у него даже имя есть. Доктор резко развернулся в своем кресле. Но такого просто не могло быть. Он был его лечащим врачом, и столько раз просматривал его анализы, что глаза уже видеть не могли эти закорючки.
А потом внезапно он взял и ожил. Правильное слово, внезапно. Ему не с кем было поговорить об этом в стенах этой больницы, но так же не с кем было поделиться своими мыслями на сей счет и вне стен. Мужчина просто задыхался в четырех стенах от бездействия. После очередного совещания, Джонатан все-таки решился обратиться к угрюмому проводнику в последний пусть их больницы – патологоанатому Мозен Сэндсу. Он буквально протиснул ему в бумаги записку с просьбой задержаться после смены. Начальство больницы не одобряло того факта, что головы сотрудников забивались ненужно информацией, поэтому и говорить открыто Вэйл не мог.
Оставив свою горечь в кабинете, Джон вышел в ординаторскую,  куда должен был подняться Мозен, если согласился поговорить с ним. Только на руку, что после совещания весь медперсонал решил разбрестись по своим домам. Доктор пришел первым, как и ожидал. Он не услышал, скорее почувствовал приближение Мозена. От таких людей всегда веяло холодом и смертью, но кто-то должен был этим заниматься.
- Мозен, друг мой, - Вэйл обрадовался тому факту, что мужчина все-таки решил с ним переговорить. Может, он откроет ему глаза на очевидные факты. – Благодарю, что согласились поговорить со мной.

Вэйл пожал руку Мозену. Джонатан относился к тем людям, которые не жалеют физических увечий и моральных, но он жалел о человеческой глупости и твердолобости. Кроме того, отсутствия конечности у его товарища никак не влияло на его умственные способности. И не смотря на тот факт, что он работал уже с умершими людьми, он не мало знал о жизни. Во всяком случае, ему хотелось в это верить, ибо говорить ему все равно было не с кем.
- Мозен, у меня в голове не укладывается, снова и снова я возвращаюсь к тем анализам, которые делали вы и не зависимые эксперты, по ним ему был гарантирована жизнь растения на всю оставшуюся жизнь, - устало и растеряно говорил доктор. – Во всяком случае, он не мог вот так просто взять и уйти после стольких лет, что он пролежал, подключенный к аппаратам искусственной жизни. Я бы хотел сказать – магия, но я  в нее не верю.
Вэйл всплеснул руками. Может, он был не компетентен, может, ему не хватало кругозора, может, проблема была еще в чем-то другом, но ему требовался свежий взгляд на некоторые вещи. 
- Наверняка, у вас есть мысли на этот счет, которые главврач отметал только потому, что вы работаете в морге, а не в каком-то другом отделении, - Джон резко мотнул головой. Такого настроя главврача больницы он никогда не понимал. Такие случаи, как с Дэвидом, это единичные в жизни. И тут нужно держаться вместе, чтобы найти ответ. – Он лежал без движения, пока к нему не стали приходить волонтеры.

Оказывается Мозена мучали те же самые вопросы, что не давали покоя Вэйлу. Забавно. Мужчина уперся ладонями в стол и перенес вес тела на руки. Этот разговор, лишенный красок дружбы или вражды, превращался в настоящую профессиональную дискуссию. Своеобразная отдушина для человека в белом халате.
- Вы тоже заметили, что он будто спал и ждал момента, чтоб проснуться? И его супруга. Вот верите или нет, но звали его Джон Доу, потому что не смогли найти не одного контакта. Его нашла на обочине Реджина Миллс, привезла сюда и оставила свой телефон в качестве контактного. Но стоило ему проснуться, как тут же образовалась его супруга, - для пущей убежденности Вэйл стукнул кулаком по столу. Не сильно. – Волнотеры? Нет, они украшали его палату, убирали в ней. Потом мисс Бландшарт решила прочитать ему сказки. Ну, знаете, вроде Белоснежки и семи гномов. Помню, я тогда задержался на работе, сидел у себя в кабинете, когда она влетела ко мне вся напуганная и встревоженная. Она сказала, что он Джон Доу зашевелился. Я, естественно, сразу же направился к нему в палату. Я не стал ничего говорить Мэри Маргарет, но его показатели изменились. Произошел такой резкий скачок, а потом вы знаете, что произошло. Не думаете же вы, что он очнулся от ее противного голоса или от того, что ему так не понравилась эта сказка?
Он был в сомнениях. Вэйл говорил то, что происходило в последние дни, но все это казалось ему каким-то нереальным. Ведь он сам прекрасно понимал, что это просто невозможно. Джону доу была уготована вечная жизнь овоща, но он расстроил планы самой судьбы и очнулся. Причем сделал это весьма странным способом.
- Да и позвольте, кто так выходит из комы? Человек столько времени пролежал без движения, а полиция обнаружила его у заброшенного моста в лесу. И это даже не то место, где его обнаружила мэр, - Вэйл в коней запутался. Он только надеялся, что своими мыслями, Мозен поможет ему здраво взглянуть на всю ситуацию.

Вэйл усмехнулся. Он прекрасно понимал скептически настроенного Мозена. Но что-то в этой истории зацепило их обоих и не давало покоя.
- Когда он поступил, я собирался отправить его прямиком на ваш стол. При более детальном осмотре, выяснилось, что пациент скорее жив, чем мертв, - тускло улыбнулся доктор. – На следующий день, после того, как он вышел из комы, я осматривал его. У него были показатели абсолютно здорового мужчины. И я точно знаю, что Мэри Маргарет не молилась рядом с ним и не молилась о нем.
С его стороны было самоуверенно заявлять нечто подобное, однако сейчас было далеко не до такта. Бывший Джон Доу подкинул ситуацию, которая не укладывалась в умах многих людей, работающих здесь.  Вот и патологоанатома задело.
- И что мы имеем? Начальство хочет списать это на банальное чудо. Будто озарение снизошло на Дэвида Нолана, и он решил проснуться, - Вэйл покачал головой, отказываясь принимать это высказывание. – Все анализы у него в норме, могу показать вам. Такое ощущение, что те, что вы прислали мне, анализы совсем другого человека. Как будто Джон Доу и Дэвид Нолан два разных человека. Иначе я отказываюсь понимать эту историю.
Он не верил в сказки, не верил в чудеса. Только в то, что добивается кропотливой работой. Только то, что он мог сделать самостоятельно. Он лечил его, хотел, чтобы он очнулся, но это свершилось без его участия.  Все, что мог сделать Вэйл для него в этот момент, просто проверять аппараты жизнеобеспечения.
- Как не печально признавать, но этот абсурд не поддается объяснению…

Вэйл грустно усмехнулся. Все шуточки, да шуточки, а дело не раскрыто и не понятно. Надумай Сторибрук навестить кто-то из ревизоров, не отделались бы одним выговором. Ведь в карточке так и стояло – чудесное исцеление. Джон настаивал на том, чтобы не было подобной формулировки, но кто будет слушать простого врача, даже если он заведующий отделением.
- Нет, Мозен, к сожалению, и я бы не стал использовать ее с больными, я бы нашел для нее другое применение. И единственная наука, которая давалась мне всегда легко – это медицина, ну еще немного биология и химия, хотя как основу для медицины я знал их на отлично., - врач почесал затылок, вспоминая, кто настаивал на том, чтобы Джон Доу был подключен к аппаратам и не разрешал отключать их. – Реджина Миллс.
Ответ пришел сам собой.
- Она была его контактным лицом, и именно из мэрии приходил постоянный отказ на отключение, - вспомнил мужчина. Он так и не мог понять, какой толк Реджини с Дэвида Нолана, ведь после его чудесного исцеления, она ни разу не навестила его.

Возможно, он был прав, но это все равно не укладывалось в голове врача. Не мог же он приехать к Реджине Миллс и задать ей эти вопросы на прямую. Он пока еще дорожит своим местом. Для мэра убрать его с должности плевое дело, Вэйл это прекрасно понимал.
- Я не могу задать ей эти вопросы, даже, если она знает ответы. Но я найду способ узнать. – Джон даже не заметил, как произнес вслух собственные мысли. Одно радует, Мозен не из тех, кто распускает слухи. – Да, - немного рассеяно отозвался мужчина, - конечно.
Он обернулся к папкам. Которые принес в ординаторскую вместе с собой. Он дошел до того, что носит это дело с собой даже домой, иногда листая его по ночам. Вот и сейчас он искал дело среди бумаг других больных .
- Кажется, вот оно…Да, точно вот оно, - Вэйл протянул папку Мозену. – Это копия, оригинал находится у глав врача. В этой копии есть мои пометки…
Его голос звучал растеряно. Ведь по сути дела, он врач, лечащий живых, настолько отчаялся, что обратился к врачу, который разговаривает только с мертвыми